Александр Житинский: Дневник maccolit'a. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Практически внезапно нагрянули olchik, serzh и iana. Все оказались родственниками. Пришла Саша, потенциальный юзер, а про внука Митьку не знаю – юзер он или нет.

Он вчера сдал экзамен по философии, что меня поразило. Не то, что сдал, а сам предмет. Ведь философию отменили.

По Каменноостровскому промчался Путин в окружении четверки гончих бронированных автомобилей. Менты стояли через 10 метров. С моего балкона удобно совершать теракты, я все время боюсь, что меня в этом заподозрят, поэтому на балкон не выхожу.

Приходит человек и хочет издать брошюрку на 12 страниц. Там что-то насчет общественного строя. Типа его предложения России и Америке, как из капитализма и социализма сварганить что-нибудь приемлемое.

На вид Мушкину чуть поболее, чем мне, – лет 65–67. Он в изумлении от компьютера. Я говорю ему, что текст нужно набрать. Он интересуется, каким шрифтом, каким кеглем. Он это все знает еще со времен линотипа, хочет контролировать процесс.

Я говорю, что наберем текст, а верстать будем потом, каким он захочет шрифтом. Не понимает.

Ну не понимает он, как можно набрать текст без определенного начертания.

– Символы… – уныло объясняю я, видя всю бесперспективность этого занятия.

Тратим полчаса, остаемся при своих.

Наконец он решается отдать свой труд в наши руки и переходит ко второму вопросу.

Как поместить это в Интернете и сделать достоянием мировой общественности?

Я окончательно скисаю. Никакого времени не хватит.

Как-то изящно комкаю этот вопрос, перевожу стрелки, потом Мушкин еще час бродит по редакции от компьютера к компьютеру, заглядывая в монитор через плечо редактора и поражаясь прогрессу. Где он был раньше?

Уходит.

Потом я думаю: а ведь фамилия отличается от Пушкина одной буквой.

Уверен, что Пушкин все понял бы с полуслова.

А Мушкин никогда не поймет.

Пушкин молоток еще и потому, что сделал смешную, нелепую, в сущности, фамилию благородной, исполненной высокого смысла. Переломил фамилию.

Есть хорошие писательские фамилии, настоящие, от Бога.

Тургенев, Гончаров, Набоков. Тут и писать не надо.

Или Пригов, Горчев, Меклина… Современники типа.

Пелевин. Ну так, на четыре с минусом.

А Пушкин – нет. Не от Бога. Хотя дворянская и т. д.

Наши диалоги с ММ наконец дошли до литературы.

Мы долго держались.

Я предполагал, что наши вкусы различны. Нет, они полярны. Примерно как наше расположение на глобусе.

ММ считает писателя Д. мерилом русской литературы. Я утверждаю, что он пишет расчетливый бред. Расчетливый бред отличается от натурального, как сухое молоко от коровьего. Натуральный бред пишет сейчас в прозе (да и в стихах) Соснора. У него мозги связались вот в такой узелок. Что ж, бывает.

У писателя Д. с мозгами все в порядке. Даже более того. Он просто позволяет тексту писать себя. Типа отключает свои мозги, свое рацио.

Это так же непродуктивно, как полностью управлять текстом, оставив только рациональную составляющую.

У автора и текста должны быть отношения партнерства, каждый должен быть готов к компромиссам. Тексту всегда хочется выкаблучиваться, Автору хочется его приструнить. В этой борьбе все и пишется.

Автору хочется, чтобы его поняли, а Тексту нет. Тексту наплевать. Ему нужно давать свободу, но не полную, иначе он заведет Автора в непонятки. В хороших книгах Автор с Текстом играют обычно вничью.

Завтра ухожу в отпуск.

В воскресенье уезжаем на машине по маршруту Финляндия – Швеция семейством.

Попробую выйти из Швеции в Сеть. Когда-то мне это удавалось с маленького острова в шхерах, где был телефон. Там, кстати, я изваял дизайн «Арт-Тенет-97», опираясь на Тему Лебедева:) и переговариваясь с olchik по аське.