Любовь Сушко - Дар Демиурга. Поэзия Игоря Царева. Уроки лирики

– мои скромные размышлизмы по поводу, как бы ему глянулся нынешний Питер :) Игорь Царев 28 .04.2010 11:43

Я и сам любил пройтись по Васильевскому. Переходил по Тучкову мосту с Петроградской стороны (где какое-то время обитал) и просто гулял по линиям. Иногда шел в ДК, где показывали старые фильмы…

Игорь Царев 29.10.2012 11:06

Так постепенно мы узнаем Питер – город, в котором пусть только в фантазиях сошлись три поэта, соединяются разорванные нити русской лирики. Эта встреча могла бы случиться в реальности, в ту пору Игорь Царев был еще очень молод, а Иосиф Броский уже давно стал Мастером и Патриархом русской словесности…

Но это творилось только в мечтах и снах, а вот другая встреча оказалась вполне реальной. Она тоже связанна с Бродским, и поэт ее запечатлел в своем знаменитом стихотворении, о котором было столько споров, на которое в передаче обрушились критики – Игорь Царев

Сколько раз уже слушала это стихотворение в исполнении автора, сама перечитывала, но остается в нем какая-то дивная тайна, несмотря на всю его акмеистическую прозрачность. Что же в этом стихотворении особенного? Ситуация знакомая для каждого из нас – каких только попрошаек и стихов не слышали мы в электричках, но в том-то и дело, что никто из нас не смог бы увидеть и описать это так, как удалось Игорю Цареву.

Пожалуй, в первой раз (мы помним, что в стихах его отсутствует лирический герой, и пишет он, прежде всего от первого лица) тут этот герой появляется рядом с автором, а еще есть призрак Бродского, вырванный из небытия чтением его стихов.

Кто-то из критиков обвинил Игоря в том, что он уравнивает себя с бродягой, особенно в последнем четверостишии, но это совсем не так, на самом деле, он почти сторонний наблюдатель. Но возникает сравнение этого человека с самим Бродским. Посмотрите хотя бы на строчки

И невольно задаешься вопросом, а каким был бы Бродский, не окажись он за границей, оставаясь в России. Что стало бы с ним за эти годы, как сложилась бы его судьба. Прогуливался бы он по Венеции, декламируя стихотворения, были бы те самые стихотворения так актуальны и популярны, как нынче?

Бродяга, который мог быть профессором в Принстоне, но не стал, эта тень другого Бродского, вариант его судьбы на Родине. Не случайно ли на Васильевский остров он стремился умирать, но не жить. А вот этому человеку повезло еще меньше, как оказывается, ему приходится жить в таких условиях, но помнить стихи Бродского, как мы помним только свои собственные творения, да и то не всегда.

Успешный, устроенный Поэт там, такой вот бродяга здесь, все с теми же стихами. Автор оказывается между этими двумя полюсами в золотой середине. Ему остается только созерцать и написать то, что увидел. Вроде бы все расставлены по местам.

Наверное, не случайно советовали убрать странную на первый взгляд последнюю строфу в стихотворении, но, как и в «Апокалипсисе» в ней самое главное и содержится, там, где исчезает и образ автора, и тень Бродского, что же остается от этого мира?

Из трех персонажей остается только один, но какой?

Тот самый юродивый, который становится святым, как и всегда было на Руси, а если вспомнить слова Игоря о том, что его интересовала в первую очередь СУДЬБА поэта, то варианты этой судьбы он и пишет. А еще он и ответил на главный вопрос – почему у нас так много Бродского.