Но ещё большее негативное отношение горожан к приезжим вызывало их асоциальное поведение. Большая доля воровства, грабежей, сексуальных преступлений, убийств приходилась именно на эту публику.
Проспект Культуры 21. Старинная 24-фунтовая пушка, поднятая со дна Финского залива.
– Всё! Завязал! – Ершов крепко сжал губы и стукнул кулаком по столу как бы ставя печать под неким важным заявлением. – Сейчас спущусь, возьму сто пятьдесят и пива. И амба!
Амбу он намеревался устроить этой чёртовой злодейке. Чтобы укрепится в своём намерении Ершов выставил ей ряд претензий:
Большой расход денег впустую.
Вкус не ахти какой.
Мерзкое похмелье.
Скандалы в семье.
Подрыв здоровья.
Джентльменский же набор, который он решил заказать в местном гадюшнике, предназначался для устройства поминок по своему пристрастию к спиртному.
Кабина лифта дергалась и стучала. Ершов предположил:
– Когда-нибудь сорвётся. А, тормоза, конечно, хрен сработают.
Но на этот раз обошлось. Ершов вышел на улицу и тот же встретился с Егором, который был ему не то чтобы другом, а просто надёжным собутыльником. В смысле он никогда не отказывался хлопнуть сотку на халяву.
Узнав куда и по какому поводу следует Ершов, он обронил:
– Зря всё это, Колян. Помучаешься недельку, другую и начнёшь по-новой.
– Не начну! – отрезал Ершов
– Я тоже вот так же решительно зарекался рез пять. После чего зарёкся зарекаться. Сильна подлюка!
– То ты, а то я – разные сюжеты. Пойдём со мной. Будешь свидетелем моего последнего общения с зелёным змеем
– Пошёл бы, так у меня с финансами несклад.
.
– Я приглашаю.
.
– Ну, тогда другое дело.
И направились собутыльники в заведение, которое местные алконавты кликали не иначе как «Цыплёнок жареный» или просто «Цыплёнок». Такая кликуха была вполне уместна, поскольку над заведением красовалась вывеска: «Жареные куры»». Вывеску можно было бы и не вешать. Уже за сто метров от «Цыплёнка» начинало вдоль по проспекту Культуры призывно тянуть жареной курятиной.
Вот на этот запах и слетались в «Цыплёнка» любители выпить, поскольку заведение было многопрофильным. Кроме свежеподжаренных птюшек там продавали пиво и наливали водку. При нужде в «Цыплёнке» можно было приобрести пакетик плана или пару таблеток экстази.
Ершов взял две порции жаркого, обильно посыпанного зеленью, два по сто пятьдесят и две бутылки «Балтика -5». Поминки проходили в хорошем темпе. Появилась потребность взять еще по сто граммов, но тут перед столиком поминальщиков появился пацан. Ершов, как и все в округе, знал его. Пацан каждый лень выгуливал большого пса. Пёс тоже пользовался известностью. На широком ошейнике он нёс несколько медалей. Это были награды деда-фронтовика, которыми тот удостоил пса ввиду того, что «теперь эти цацки не в моде».
Пацан обратился к Ершову:
– Дядя Коля, тебя дед Додя зовёт.
– Зачем я ему нужен?
– Не знаю. Он сказал, что хочет сообщить что-то важное.
– А где он?
– У себя в подвале. Лежит.
Дед Додя считался местным бомжом. Так все его звали, хотя бомжом, в полном смысле этого слова он не был. Дед имел жильё, которое сам и соорудил, сделав выгородку из досок в подвале одного из домов по Культуре. Он обязался за эксплуатацию данной «жилплощади» подметать лестницу и площадки дома. Постепенно (со свалок и помоек) он обзавёлся различными электро-бытовыми приборами вплоть до стиральной машины и холодильника. Телевизором он тоже обзавёлся.
Лет ему было за восемьдесят. Худощавый, чисто выбритый, подстриженный под три миллиметра (стригся сам, используя электро-машинку), аккуратный в одежде и очень подвижный, он на восемьдесят не тянул, то есть продвинутый был дед.
Он часто появлялся в «Цыплёнке» в надежде на угощение. При этом вёл он себя очень благородно, то есть не клянчил, не навязывался, не лебезил. С бутылкой пива дед устраивался за пустом столиком и медленно и долго тянул напиток, терпеливо ожидая, когда кто-нибудь предложит ему стопку водки. Предлагали редко, но предлагали. Чаще других это делал Ершов. Что-то подкупало его в Доде. Чувствовалась какая-то многоплановость его натуры, вроде что-то подспудное таилось в его душе. Ну и Додя с уважением относился к Ершову, и не потому, что тот угощал его водкой, а вообще.
Читать дальше