Константин Душенов - Геополитика апокалипсиса. Новая Россия против Евросодома

Впрочем, если кого-то коробит само слово «диктатура», то я не вижу смысла за него цепляться. Как говорит наша пословица: хоть горшком назови, только в печь не сажай… Давайте заменим словосочетание «Русская диктатура» на какое-нибудь иное, скажем – «Русский порядок». Годится? Если нет, каждый может предложить тот термин, которые кажется ему наиболее удачным.

Важно другое. Суть в том, что в рамках такого государственного устройства должно быть политически и юридически зафиксировано, что главной, важнейшей целью государственной политики является возрождение традиционной Русской имперской государственности, возрождение Москвы – Третьего Рима, опирающегося на традиционные Русские идеалы и святыни, на мессианское самосознание православного Русского народа. И – через запятую, в конце абзаца – «на все иные народы, связавшие с русскими свою историческую судьбу в рамках единого государства». Никаких необоснованных привилегий и преференций этническим русским такая государственно-политическая конструкция не даёт. Эта констатация всего лишь ясно расставляет акценты и приоритеты государственной политики.

12.03.2014

В Донбассе русская молодёжь разгромила бандеровцев. Десант «западенцев» едва ноги унёс. Трое убитых, пять десятков раненых. Новороссия просыпается, русские, после долгих лет унижений, начинают чувствовать свою силу.

Внешнее давление международной политики, которая всё ближе и ближе подводит мир к краю глобальной пропасти, стимулирует и в России широкомасштабные внутренние перемены. Война на пороге. Грядёт день Господень, великий и страшный! При этом разномастная либеральная сволочь, захватившая после крушения коммунизма власть в нашей стране, настолько ослеплена животной ненавистью к исторической России, ко всему истинно русскому и православному, что готова, кажется, сама броситься в эту страшную пропасть, лишь бы погубить ненавистную «рашку». Отсюда и антипутинская либеральная истерика. Педрильная, прожидовленная «элита» – разжиревшая, проворовавшаяся, русофобская – только и ждёт, чтобы всадить Путину нож в спину, надеясь на санкции Запада, на «русский Майдан», на чёрта лысого лишь бы разжечь новую смуту, запустить процессы распада, спровоцировать очередную либеральную революцию, которая окончательно добьёт Россию и русских.

На кого же может опираться «новый Путин», «русский Путин», Путин-Крымский? Кто станет реальной опорой долгожданных перемен, опорой грядущей Русской власти? Жидовствующие интеллигенты свято уверены, что они – единственный «креативный класс» в «этой стране», и без их драгоценного «интеллектуального потенциала» никаких перспектив у России нет. Между тем в недрах народной толщи уже зреет поколение могильщиков богоборческой демократии, поколение новых русских пассионариев, молодых русских националистов, которое растёт быстро и неотвратимо, вопреки всем стараниям русоненавистников и христопродавцев.

Думайте, что хотите, но мне – для того, чтобы понять это – понадобилось провести два года за колючей проволокой. Оттуда многое видится по-другому, многое приходится переосмыслить, на многое взглянуть по-новому. Зато теперь я уверен: растлить и опоганить всю русскую молодежь наши враги не смогли, она жива и ещё скажет своё веское слово в грядущих битвах. Именно молодая русская волна, не отягощённая нашими стариковскими комплексами, сделает то, чего не смогли сделать мы: освободит Россию из вражьего плена. И вот почему.

Проблема малой эффективности Русского сопротивления девяностых и двухтысячных – это проблема катастрофического недостатка личного духовного опыта в патриотической среде. К сожалению, можно прочитать сотни томов святоотеческих творений, закончить Духовную академию и при этом остаться совершенно чуждым Божией благодати, не пережившим лично ничего из благодатных сокровищ Церкви. Ни разу не вкусить ни горьких слёз стыда и раскаяния, ни сладких слез прощения, ни сердечного пламени любви к Богу, к своему народу, к своей стране, ни охотной готовности пойти за них на смерть, на крест, на костёр, ни светлой радости добровольного самопожертвования. « Радость о Боге крепче здешней жизни. Любви не печаль принять тяжкую смерть за любимых », – эти слова преподобного Исаака Сирина до сих пор для большинства из нас остаются лишь красивой фразой, никак не подтверждённой личным опытом, личным душевным переживанием.