Борис Алексин - Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том I

Уже много раз, рассказывая о судьбе Бориса Алешкина, нам приходилось отвлекаться, отходить в сторону, чтобы описать, хотя бы в кратких словах, жизнь тех или иных людей, так или иначе связанных своими действиями и даже самым своим существованием с ним.

Необходимо сделать это и сейчас.

Нам предстоит рассказать о семье Кати Пашкевич. Ведь в самом скором времени она превратится в Екатерину Петровну Алешкину.

Ее жизнь, уже начавшая во всех своих явлениях переплетаться все чаще и чаще с жизнью Бориса, в самом скором времени соединится с ним навсегда.

В результате этого соединения появятся новые люди – их дети, а затем и внуки, по всей вероятности, и правнуки, в назидание которым мы и рассказываем эту историю.

Именно поэтому нам следует рассказать все, что удалось узнать об истории семьи, в которой родилась и выросла Катя.

После реформы 1861 года во многих губерниях крестьяне остались не только без барина, но и без земли. Помещики хорошую землю освобожденным крестьянам давать не хотели. Так было в Тамбовской, в Пензенской, в Черниговской, да и вообще, в целом ряде губерний Среднерусской черноземной полосы, где земля ценилась дорого.

Многие крестьяне, не поняв сущности «царской милости», посчитали, что отнятие у них земли – самоуправство помещиков и стихийно восставали против этого произвола.

Бунты, как обычно называли эти восстания, подавлялись с большой жестокостью, а уцелевших бунтовщиков вместе со всеми их чадами и домочадцами насильственно отправляли куда-нибудь подальше: в Сибирь и даже на Дальний Восток, огромная необходимость заселения которого ощущалась очень остро.

Сосланных привозили в Одессу, грузили вместе с имевшимся у них скотом, запасами фуража, продовольствия и кое-каким домашним скарбом, прямо в трюмы небольших пароходов и отправляли в путь.

«Для порядка» их сопровождала небольшая конвойная команда.

Более двух месяцев длилось тяжелое морское путешествие, но вот, наконец, сосланных привезли в военный пост, размещенный в бухте Ольга.

После выгрузки на берег им было предложено следовать на все четыре стороны и выбирать себе место для поселения.

Очутившись в глухом, необжитом, неведомом, суровом краю, переселенцы растерялись: «Куда идти? Где поселиться? Кругом дикая тайга, сопки, быстрые речки и так надоевшее за два месяца море».

Посовещавшись, решили временно встать табором в бухте Ольга, послать ходоков на юг, к Владивостоку. Хотя в то время это был тоже простой военный пост, но говорили, что там предполагается строительство города, а недалеко от него – места пригодные для пашни и удобные бухты.

На небольшом каботажном паруснике ходоки добрались до Владивостока, собрали возможные сведения о его ближайших окрестностях, и вскоре по их возвращении несколько семей – Калягины, Пашкевичи, Комаровы и другие тронулись в путь на юг по побережью.

Настоящих дорог тогда там не было, пользовались охотничьими тропами, кое-где прокладывая проезжий путь топором, а иногда пользуясь лодками.

Ранней весной 1862 года эти семьи, наконец, добрались до облюбованного ходоками места около бухты Шкотта. Это название было дано бухте в честь впервые описавшего побережье отважного мореплавателя и исследователя.

Как известно, Владивосток, основанный в 1861 году, в 1862 году представлял собой группу небольших домишек, раскиданных по каменистым склонам сопок, примитивных портовых сооружений, амбаров и складов. Переселенцы могли, конечно, поселиться и в городе, но все они были крестьянами, и им хотелось поскорее вновь осесть на земле.

Район бухты Шкотта им очень понравился. Спускавшиеся к морю сопки были покрыты густым, самым разнообразным, совсем непохожим на среднерусский, лесом. Неширокие долины двух рек, впадавших в бухту, заросли высокой густой травой, в которой находилось много каких-то невиданно красивых цветов. Земля этих долин в будущем обещала богатые урожаи.

В месте остановки переселенцев находился небольшой корейский поселок.

Там же жили в нескольких фанзах, запрятанных в глубине сопок, и китайцы.

Кое-как объяснившись с местными жителями и обойдя ближайшие участки местности, переселенцы решили, что лучшего места для житья им не найти.

Густой лес изобиловал дичью, в речках и бухте имелось множество разнообразной рыбы. Так что помимо продуктов земледелия, можно было легко добыть и другие продукты питания.