Сергей Пилипенко - Жизнь пространственного вещества

«Чтобы принять силу за истину, нужно изменить величину ее самой, ровно до такой степени, чтобы она и предстала той по-настоящему».

Этим так называемым уравнением времени грешат все, кому не лень, и оно же является основным атрибутом присутствия всякой узаконенной власти. Ибо она достигается только силой, на том ее авторитет и величина распространяемой мысли.

Бог решил внести в это дело поправки, подобно тому, как мы сами вносим таковые в сам основной закон какой-либо страны – ее конституцию.

И дело здесь вовсе не в восприятии самой власти на Земле, а в величине так называемого праздно настроенного ума, которым, соответственно, обладает большинство населения всей Земли.

По сути, все просто для самого простого человека.

Сказали – делает, не сказали – не делает. Велели отдыхать – отдыхает, и так далее, и тому подобное.

Казалось бы, что в этом плохого. Ведь подчинение, так или иначе, должно быть, а иначе, зачем вообще тогда существуют так называемые институты власти в любой организации и даже в так обозначенном частном подряде.

Но оказывается, что есть разница между так обозначенным свободным наполнением души и ее принудительно созданным содержанием.

Это как раз то, что мы называем идеей или общей идеологией присутствия нравов, либо чего-то еще, но все равно имеющего отношение именно к построению фазы принудительного умственного труда.

В связи с так называемыми переменами уже в нашей части, то есть непосредственно в России, мы растеряли целиком и полностью добытую атрибутику ума, которую так пропагандировали в прошлое советское время.

О чем это говорит? О том, что тот ум, в большей степени наигранный временем и причитаниями так называемых вождей, практически не состоялся, и не был, соответственно, отображен веществом.

А это значит, что практика обычного потребления привела к тому, что качество ума стало значительно ослабевать, а само общество в целом приобрело вид стадно существующего потомства, которым повелевают и дают команду на жизнь.

Я не отстаиваю здесь интересы настоящего и тем более не хаю прошлое. Лично мне оно по душе, так как давало возможность трудиться, где угодно и практически в любом месте нашего тогда необъятного государства.

Сейчас же этого не позволено и люди с большим трудом ищут так называемую работу, которая едва-едва содержит их же на жизненном плову.

Это, естественно, касается большинства, ибо оно, как было, тем самым обществом, таким и осталось.

Часть же от общеприсутствующих особенно выделилась и существенно отделилась, тем самым показывая, что она гораздо умнее или, как говорится, умеет жить.

В этом есть, конечно же, вопиющая несправедливость, но не о ней сейчас речь, а потому пока оставим данную тему в покое.

Так вот, жизнь нашего пространственного вещества напрямую зависит от всех слагающихся условий жизни именно на Земле. И не может быть и речи о том, что кто-то когда-то где-нибудь там, на небесах заживет по-новому и в свое удовольствие.

Да, так называемая вечная жизнь обещана Богом, и она по-своему имеется и так же торжествует. Но заоблачная жизнь не имеет ничего общего с общим продуктовым обменом и реалиями самих человеческих отношений.

То есть, мы можем бесконечно пребывать во вполне обозримом нами самими состоянии своей матрицы, но жизнью такое состояние просто не назовешь, ибо оно напрочь лишено возможности так называемого практического общения, что не приемлемо для человеческой души, ибо она нуждается в другом.

Потому, борьба за жизнь на Земле выносится сейчас на первое место и тем самым делом занялся непосредственно Бог.

То ли грустно ему совсем стало от наших скудностей жизни, то ли самого ума мало прибавляется в связи с этим, то ли еще по какой-то причине, о которой он, естественно, может не говорить, а только так, просто намекнуть, да и то, как всегда, погодя.

То есть, уже спустя время каких-то событий, когда все, как говорится, само по себе уляжется.

В связи с этим изменяется наша среда и мысленно наполняется новым течением. То не происки так называемого империализма или глубоко законспирированного тоталитаризма, а всего лишь обычное желание людей жить по-новому в таких же новых обстоятельствах самого времени.

И пусть говорится, что угодно и пускай само время не дает говорить то, что хотелось бы по-настоящему, но так называемый процесс глубокомыслия пошел и его уже ничем не остановить.