Андрей Снегов - Кленовый лист и французская лилия. Канада, Квебек, Монреаль - время и люди

И это притом, что потребность в церквях в целом не только не исчезла, а наоборот, даже возросла, но не за счет традиционных конфессий, а за счет новых неизвестных ранее религиозных общин, вроде «Народной церкви».

И вот уже здание, построенное пятьдесят или сто лет назад как католический приход, служит пристанищем для какой-нибудь корейской монреальской церкви. Обычная квартира в рядовом жилом доме переоборудуется в Церковь Песнопений и так далее. Думаю, именно здесь кроется причина разночтения – 350 церквей и более 500 «мест богослужений».

На улице Веллингтон (Wellington), возле которой я в то время жил, в одном из зданий первый этаж занимал магазин подержанных автомобилей. Потом старые авто в одночасье исчезли, а помещение заняла баптистская церковь. Внутреннее убранство предельно простое. Точнее, вовсе никакого убранства: небольшая кафедра у стены и расходящиеся от нее полукругом ряды стульев. Типичный красный уголок какой-нибудь трикотажной фабрики. А еще несколько месяцев спустя к вывеске баптистской церкви на окне прибавилась новая – «Verdun Chinese Alliance Church». Так здесь сразу соединились и баптистская, и китайская церкви, что называется, в одном флаконе. Впрочем, чисто внешне ничего не изменилось. В помещении с равным успехом могли проходить детские утренники (и, кстати, проходили!), лекции общества «Знание» или защита диссертации по астрономии. Ну и, разумеется, религиозные службы для баптистов или китайских католиков. Эта гибридная церковь тоже недолго продержалась, и на ее место въехала очередная из многочисленных обществено-полезных организаций.

Что поразительно, в то время, как различные новоявленные «молельные дома» размещаются порой в обычном доме, иные церкви, большие и красивые, построенные в свое время как католические и имеющие вполне себе классический вид, идут под снос, с тем чтобы впоследствии на их месте был возведен очередной многоквартирный дом – кондоминиум. В моей коллекции фотографий как минимум две такие церкви, ныне не существующие.

Имеются в Монреале и ортодоксальные, то есть православные, церкви. Ортодоксальная греческая, ортодоксальная ливанская, ортодоксальная русская, внешне ничуть не напоминающие привычные для нас православные русские церкви. Зато Украинскую поместную католическую церковь венчают знакомые с детства крашеные маковки куполов. Такие вот парадоксы архитектуры.

Колеся по городу на стальном двухколесном коне, я открыл для себя другую сторону Монреаля. Надо отдать должное городским властям – о велотуристах и просто отдыхающих здесь заботятся.

Во-первых, на острове очень много парков. Конечно, парком здесь называется даже пятачок в двадцать квадратных метров, зажатый между домами, если на нем растет травка и изнывает от недостатка кислорода пара-тройка деревьев. Но есть и настоящие огромные зеленые зоны, куда можно придти всей семьей подышать свежим воздухом, поваляться на травке, поглазеть на цветных карпов в пруду, прокатиться на велосипеде. Такие парки то и дело встречаются на пути велосипедиста.

Во-вторых, велодорожки являются предметом особой заботы властей. Пожалуй, самая лучшая часть многокилометровых городских велодорог пролегает по берегу Сен-Лорана в юго-западной части острова вдоль трех городских районов – Вердан (Verdun), Ласаль (Lasalle) и Лашин (Lachine). Здесь вдоль берега примерно на двадцать километров тянется целая парковая полоса шириной от двадцати до ста метров, с лужайками, детскими площадками, деревьями, спусками к воде, скамейками и столиками для пикников. В условиях разобщенности городов местные власти по-разному относились к своей части велодорожек. Если, к примеру, для велосипедиста разница в качестве асфальтового покрытия не очень заметна, то для бегунов на роликах наличие трещин и выбоин в нем сразу дает о себе знать. Соответственно, если вы катите в свое удовольствие на роликовых коньках по гладкой и ровной дорожке, значит вы еще в Вердане. Но вот зубы начали выбивать дробь – будьте уверенны, вы въехали в Ласаль. Тряска прекратилась – вы добрались до Лашина!

Кстати, Лашин в переводе с французского означает «Китай». И неспроста!

Дело в том, что первые французы, появившиеся на этой земле, как водится, искали вовсе не Канаду, а кратчайший путь из Европы в Индокитай. Как известно, в те времена – 400—500 лет назад – этим занимались все, включая самого Колумба. Не обошла идея поиска выхода к Востоку и Жака Картье. В 1534 году он зашел в залив Святого Лаврентия в поисках северного прохода к берегам Китая и, кстати, тогда-то и объявил открытые им земли владением Франции. Обнаружив широкий и просторный водный путь, уходящий от океана вглубь материка сначала по заливу, а затем и по впадавшей в него широкой реке, он пришел к единственно правильному для того времени заключению: перед ним прямая колея до Поднебесной! Ну и, само собой, поселение, возникшее вскоре в нескольких сотнях километров от океана на большом острове посреди этой колеи, не могло называться никак по-другому, как только Китаем!