Сергей Митин - Игемон. Размышления о региональной власти в России

Когда же после смерти Олега начинает наконец княжить Игорь Рюрикович, супруга Ольга рождает ему единственного сына – Святослава. Этот князь в своих полководческих дарованиях даже превзойдет Олега Вещего. Святослав полностью уничтожит Хазарский каганат, обезопасив на многие десятилетия восточные границы своего государства. Он раз и навсегда избавит от унизительных поборов и угонов в полон земли вятичей, радимичей и северян. Полностью очистит от хазар Волгу, уничтожит столицу Итиль при впадении Волги в Каспий. Построит в акватории нынешнего Керченского пролива город Тмутаракань – центр будущего русского Тмутараканского княжества. Захватит каменные хазарские крепости на Дону и его притоках… То есть Святослав ощутимо раздвинет границы Руси на восток и юго-восток, даже войдет на Северный Кавказ. А затем займет Болгарское царство, включая Македонию и Фракию. То есть выйдет к Средиземному морю!

В итоге Святослав затеет долгую войну с Восточной Римской империей, то приближаясь, то вновь отдаляясь от Константинополя, принимая дань от византийских императоров. В конце концов погибнет в засаде печенегов, подкупленных византийцами. Наверное, с позиции современного наблюдателя – чем столько воевать, истощая ресурс своего государства, Святославу следовало, что называется, «вовремя остановиться» и заняться благоустройством занятых территорий. Оттого и мать, княгиня Ольга, ему выговаривала: «Что чужой земли ищешь?»

Поход Олега на Царьград в 907 г. Миниатюра Радзивилловской летописи. XV в.

Да, размахом своих воинских походов Святослав воочию продемонстрировал потенциал молодого Русского государства – Новгородско-Киевской Руси, как называют его современные историки.

Но, раздумывая об эпохе Святослава Игоревича, я невольно задавал себе вопрос: а может, в этом и заключается одна из главнейших проблем нашей страны? Мы идем вперед, захватывая новые земли, но не обустраиваем должным образом существующую территорию.

С другой стороны, если бы расширение Русского государства и дальше шло теми же темпами, что и в Х веке, то Византийской империи, не говоря о других странах (будь то европейские королевства или азиатские ханства) пришлось бы сильно потесниться с мировой арены. Но развитие Древнерусского государства, в том числе и его воинский потенциал, находились в прямой зависимости от решения вопроса о способе управления вновь присоединенных территорий.

В конце Х века здесь везение заканчивается. У Святослава рождаются три сына, одному из которых (Ярополку) отдается еще во время походов отца управление Киевом, второму (Олегу) – Древлянской землей, а третий – Владимир, незаконнорожденный, но тем не менее он по просьбе новгородских выборных старшин отправляется княжить в Новгород. Худшее решение трудно придумать, хотя понять его вполне возможно. Жители той или иной земли, имея у себя «непосредственным начальником» сына великого князя, во-первых, поднимали статус своей территории, а во-вторых, как бы заведомо легитимизировали все свои движения. Другими словами, местная знать охотно снимала с себя ответственность за свои решения: ведь наместник у них – княжеский сын, это и его решения по сути. С одной стороны, «нет худа без добра», под руководством княжича местные дружины, и власти вообще, действовали куда увереннее и смелее. Еще бы! За каждым их деянием стояла санкция княжича. Даже в случае каких-то опрометчивых решений головы с плеч не полетят, ведь великий князь «свою кровиночку» не станет наказывать сильно.

С другой стороны, эта практика весьма приглянулась и князьям, и княжичам. Казалось бы, неоспоримые выгоды. Первая – земли под присмотром княжьих сыновей, под их «ручным управлением», уже не отпадут, не взбунтуются, не соблазнятся посулами коварных соседей, не откроют свои крепости врагам. Вторая выгода – княжьи дети смолоду набираются опыта в науке властвования. Третья – княжичи (порой это дети от разных жен, то есть разных боярских партий) не передерутся раньше времени в борьбе за киевский престол, так они разнесены хоть территориально. Вот это была ошибка! Лучше бы они дрались «на одном дворе». Страна была бы целее.

Вообще удивительно, как – несмотря на вышеперечисленные тактические выгоды – великим князьям не был очевиден главный разрушительный для их государства аспект подобной практики? Так называемые княжьи уделы легко переходили в безраздельное владение сыновей великого князя. Над централизованным государством нависла большая угроза, которая в последующие десятилетия только возросла.