Тимур Процкий - Совок. Психология коммунизма

Я умею убивать людей так, что выстрела не слышно. Секрет такой: я заставляю открыть рот и стреляю (туда) вплотную. Меня только тёплой кровью обдаёт, как одеколоном, а звука не слышно.

* * *

На переднем плане товарищ, похожий на выходца из образованной интеллигентной семьи. Возможно, его тоже потом расстреляли – по физиономии видно же, что «предатель».

Вышеупомянутый верный сталинец Блохин, например, на пике карьеры в одиночку мог настреливать до 200 человек в день. Воистину, выдающиеся результаты были в советской стране в некоторых областях. Вечером небось домой приходил и говорил жене и своим замечательным детям: «Эх, много работы было сегодня!».

Но не везде результаты были столь выдающимися. Уничтожение собственных граждан в советах делалось максимально неэффективным способом, вручную – как, впрочем, и почти всё остальное. Те же трудовые лагеря были экономически убыточными для государства, т. е. людей за государственные деньги туда просто отправляли делать бесполезную работу, чтобы они там в основном умирали, оскотинивались или навсегда подрывали здоровье. При этом нужно было тратить деньги на содержание охраны, которая в свою очередь от такой работы гарантированно превращалась в моральных уродов (если вдруг кто не был таковым ранее). Получается многократный просёр человеческих, интеллектуальных и финансовых ресурсов. Это фактически и есть тот самый сталинский метод, который потом на десятилетия стал истинно советским.

можно примерно описать так:

– Приоритет личной преданности вождю и партии над интеллектом и профессионализмом (от этого произошло большинство бед СССР на протяжении всехлет его существования);

– Как следствие, неэффективность и топорность действий таких сотрудников;

– Наплевательское отношение к человеческим ресурсам и к количеству жертв, которые возникают в результате топорных действий;

– В любой непонятной ситуации прибегать к единственному методу: насилие или уничтожение.

Сталинизм – это ставка на хитрых, безвольных и трусливых ничтожеств, которые готовы выполнить любой приказ вождя. Остальные просто не выживали в близком окружении Сталина или в системе советской власти, т.к. где-то рядом с любым партийным работником всегда находился какой-нибудь хитрожопый и очень бдительный товарищ, который во имя продвижения по службе с удовольствием строчил анонимки на очередного выявленного «умника».

Многие пытались принять уродливые правила игры, суть которых сводилась к милости Сталина, но многих это всё равно не уберегло, несмотря ни на какие старания и достижения. Сталин не щадил никого.

Умники советской власти были не нужны. Первые советские руководители должны были иметь правильное происхождение, хвалить вождя и беспрекословно подчиняться, а думать за него будет партия. Привлекательно, просто и понятно для тех, кто ничего собой не представляет.

Именно в сталинское время как никогда ранее закрепилась негласная традиция жёсткой солидарности посредственностей, которые постоянно присматривают друг за другом, чтобы при первой возможности донести на коллегу и самому получить повышение, либо занять другое тёплое местечко. Кроме того, необходимо постоянно озираться вокруг, чтобы ни в коем случае не появился на горизонте кто-то с самостоятельно функционирующей головой. Таких сразу же выявляли «всем трудовым коллективом», клеймили и уничтожали.

И каждый думает: хорошо, что в этот раз не меня.

Очень удобно, что на уровне государственной политики были предусмотрены специальные механизмы радикального избавления от «враждебных элементов». И шло это всё с самого верха, от главного усатого персонажа. После Сталина неугодных просто отодвигали подальше, лишали постов, запугивали – т. е. тоже всячески ущемляли из всё того же чувства солидарности. Такова сталинская инерция, продлившаяся до самого конца существования совка.

* * *

При создании соответствующих условий люди весьма рьяно готовы убивать других людей, если это делается коллективно и по приказу сверху. Если все так делают, то большинство будет к этому подстраиваться и даже считать это нормальным.