Владимир Пимонов - Что еще добавить? События. Люди. Книги

Стихотворения, посвященные Шекспиру, представили Ирина Ковалева (у нее получился настоящий поэтический пересказ всей ситуации, связанной с литературным проектом), Надежда Осьминина и Любовь Берзина.

В заключение вечера буквально вал аплодисментов сорвали музыканты – певица Екатерина Гайданская и концертмейстер Элеонора Теплухина. Оперное пение – это, должен вам признаться, великая сила! Еще раз крикну музыкантам: «Браво!»

Ой, держите меня сейчас, люди! Буду рассказывать, как я вчера укреплял семейные скрепы. Дело это совершенно непредсказуемое, потому что как ни планируй, все равно что-то да пойдет не так. Но не о том речь. В общем, вчера был семейный (и торжественный!) выезд в Москву с обязательным посещением театра. Ну, о том, как мы долго наряжались, наглаживались, рассказывать не стоит. Хотя мой костюм, застегнутая на все пуговички (особенно та, что на шее) светлая рубашка и бордовый галстук в упоминании все же нуждаются. Это был второй выгул костюма в свет. Но, повторюсь, речь не об этом. А о заключительной части мероприятия, то есть о самом походе в театр. Нужно сказать, предыдущие два похода – в «Сатирикон» (спектакль «Кухня») и «Маяковку» («Любовь глазами сыщика») – меня совершенно не впечатлили, и я себе дал слово, что если не впечатлит и третий, то тему лицедейства я для себя закрою навсегда. То есть театр как искусство признавать вообще не буду. Вот так вот.

Но после вчерашнего я все же вынужден заявить во всеуслышание: «Ребята, ТЕАТР ЖИВ!» И спасибо за это открытие Олегу Меньшикову, театру Ермоловой и, конечно же, блистательному спектаклю «Оркестр мечты. Медь». Дорогие мои, если вы доселе не видели этого представления, то, пожалуйста, и не ходите. Потому что я еще собираюсь раза четыре его посмотреть, а билеты туда не всегда бывают. В общем, в Ермоловой был аншлаг.

Только мы вошли в театр, как мне сразу и все стало нравиться: и вежливые администраторши, и любовно, празднично и стильно оформленное фойе, и воздушные шарики, и бодрый звонок (не тот чахлый, что в «Маяковке»), зазывающий в зал, и удобные кресла, и даже оригинальное веселое предложение отключить телефоны. Единственное, что смущало – я сам. В костюме с галстуком я был настоящей белой вороной. Все же времена изменились, и народ ходит в театр в чем ни попадя, показалось, что все чуть ли не на шашлыки собрались. Но это, в общем, не важно. Более того, официоз на таком представлении совершенно был бы неуместен.

Но вот начался спектакль. Олег Меньшиков – в костюме, без галстука – говорит то, о чем мы все знаем, говорит просто и быстро, иногда кажется, что торопливо, говорит о мечте. Я поначалу сопротивлялся – что за мечта? ерунда какая-то! на фига все это? – у кого-то сбывается, а кому-то не до мечт, и он закапывает их в глубину себя. Так я думал, пока не открылся занавес и на сцене не появился оркестр. Ребята, это действительно Оркестр Мечты. И медь его действительно отливает и сверкает. Ребята, это бомба!

В спектакле задействовано 30 человек. При этом все оркестранты смотрятся как единый организм, как личность, как отдельный актер. Солирует вроде бы Олег Иванович – он и проникновенно рассказывает, и поет, и танцует, и стихи, и пластика, и душевные откровения, и сентиментальность, и романтизм. И оркестр, по идее (ну, как это обычно делается), должен как бы выделять солиста, быть у него, что называется, в услужении, в подпевках. Ан нет! Оказывается, что в этом спектакле солист работает на оркестр. Главное действующее лицо не заслуженный Олег Меньшиков, а именно оркестр! Представляете, духовые! Бум-бум. Все вычищено, все сверкает. Боже, как там гениально били в литавры! – ощущение такое, что звук от литавр дробится, расходится и оседает волшебной пыльцой. А какие сумасшедшие барабанщики и их соло по табуреткам светящимися палочками в темноте! А флейтистка, а танцующий и становящийся на колено дирижер. Световые решения просто уникальны. А выход оркестрантов в зал под музыку Равеля, когда до музыканта можно было запросто дотронуться. А лихая чечетка. А светящаяся бабочка, точнее, шмель, нападающий по очереди то на одного, то на другого артиста.

Все два часа, что шел спектакль, я просидел с открытым ртом, обалдевший. Это такое гениальное баловство и прущее, заполняющее зал вдохновение. Обычно по окончании я из вежливости могу похлопать на том или ином представлении, а могу и вообще не хлопать. А тут – отбил все ладоши и даже слегка осип, кричамши «Браво!».