Сергей Калабухин - Критические мысли

Однако, как говорится, вернёмся к нашим баранам.

Конечно, воображение воображению рознь. Фантазии писателя-реалиста не выходят за пределы известного нам мира. Его персонажи и сюжеты вполне могут существовать в реальности, даже если автор «врёт, как очевидец» . Поэтому единственным признаком, отличающим фантастику от реализма, является наличие в произведении « фантастического допущения» , то есть такого фактора, которого в реальности пока нет или вообще не может быть.

Практически все жанры и формы, существующие в реализме, имеются и в фантастике: проза, поэзия, драматургия, детектив, сатира, юмор, военные приключения, женская и детская литература, пародия, памфлет и т. д. А вот обратное утверждение неверно. Литературоведы выявили в фантастике следующие дополнительные жанры:

– Футурологическая фантастика. Утопия, антиутопия, постапокалипсис.

– Миротворческая фантастика.

– Мистическая фантастика. Ужасы (хоррор).

– Фантасмагорическая фантастика.

– Космическая опера.

– Научная фантастика.

– Социальная фантастика.

– Киберпанк.

– ЛитRPG.

– Альтернативная история. Криптоистория.

– Фэнтези.

Это далеко не полный список. Кроме того, существует мнение, что некоторые из вышеуказанных жанров не являются самостоятельными, а входят в массив научной фантастики . Это сугубо литературоведческие споры, я влезать в них не собираюсь и применяю слово «жанр» , чтобы не грузить читателя иными терминами, о правильности употребления которых в том или ином случае спорят сами литературоведы. Пусть фантастоведы сами отрабатывают свой хлеб и решают возникающие проблемы.

Писатели, как оказалось, не желают ограничивать свою фантазию какими-либо искусственными рамками и создают произведения, в которых смешивают разные жанры фантастики, что заставляет литературоведов ломать головы над определением новых жанров литературы.

Да и жизнь не стоит на месте, и то, что вчера было фантастикой, сегодня становится реальностью. К примеру, предсказанные фантастами подводные лодки, сотовая связь, роботы, компьютеры, телевидение, космические полёты и многое другое сейчас стали обыденностью. К чему же теперь относить произведения, в которых они описаны: к фантастике или реализму? Основной признак фантастики фактически исчез!

Литературоведы нашли следующий выход. Они заявили, что фантастика – это не только жанр, но и метод. То есть, если писатель вводит в произведение некое допущение, которое, по мнению его современников и сограждан, не могло существовать в то время и в том месте, то перед читателем – фантастическое допущение, и, соответственно, фантастика. Таким образом, роман Жюля Верна о приключениях капитана Нэмо на подводной лодке «Наутилус» и сегодня остаётся научно-фантастическим, несмотря на то, что подводные лодки уже давным-давно существуют в реальности. Следуя этой же логике, «Илиада» и «Одиссея» Гомера – реализм! Потому что древние греки и сам Гомер верили в существование олимпийских богов и всяческих чудовищ вроде кентавров, циклопов и сирен. То есть, любое произведение нужно рассматривать в контексте реалий того времени, в которое оно создавалось.

Казалось бы, вот оно – найдено, наконец, чёткое определение, что в литературе следует относить к жанру «фантастика» . Однако, это определение работает только в пределах «научной фантастики» . Да и то не всегда. Ни писатель, ни литературовед, ни читатель не могут в точности знать всех пределов, которых на момент написания какого-либо произведения достигла наука. Сами учёные, порой, этого не знают, так как результаты многих исследований по разным причинам долго остаются засекреченными. Да и невозможно, как говорится, объять необъятное! Видимо, поэтому в России в издательстве П. П. Сойкина с 1889 по 1917 год еженедельно выходил журнал «Природа и люди», на страницах которого печатали фантастические романы о полёте в космос, о мире микроорганизмов или о существовании жизни на Марсе. И в этом же номере публиковались научно-популярные статьи о том, в какой мере все эти сюжеты соотносимы с фактами, установленными современной наукой. К сожалению, в дальнейшем подобная практика исчезла, что однажды привело к достаточно печальным и одновременно комическим последствиям.