Жан-Франсуа Жосслен - Правда о Дюрас

Дюрас неизбежно должна была стать коммунисткой. Коммунисты неизбежно должны были отвергнуть Дюрас. Завсегдатаи улицы Сен--Бенуа вступают в партию и образуют самую интеллектуальную ячейку Парижа. Маргерит, преисполненная коммунистической сознательности, отправляется на поиски пролетария, которого находит в лице своей консьержки мадам Фоссэ. Но эпоха оказалась суровой -- в очередной раз ФКП с большевистским единодушием следует сталинским тезисам. Жан Канапа заменяет Жданова. Арагон молчит. Глаза Эльзы улыбаются. Маргерит кипит от ярости и нетерпения.

В мае 1949 года состоится нашумевшая встреча с обильной выпивкой в кафе "Бонапарт". Присутствуют Робер Антельм, Дионис Масколо, Эжен Маннони, Маргерит Дюрас и другие. В том числе Хорхе Семпрун... Компания насмехается над партийными принципами, много смеется и еще больше пьет. Наутро, с тяжелой от похмелья головой друзья узнают, что кто--то настучал на них партийному начальству.

Подозрения падают на Семпруна... Характерная для того времени история, раскрывающая душевное состояние молодых людей, одержимых революционным максимализмом .

В ханжеской буржуазной Франции Венсана Ориоля они фактически пародируют варварские московские и пражские разборки. Они оговаривают себя и друг друга, исключают своих товарищей из партии, подчиняясь непреложной логике Террора, который в конечном счете не щадит никого. Конечно, они не убивают друг друга, разве что в мыслях. Их взаимная ненависть накалена до предела. Достаточно искры, чтобы разгорелись страсти. Помню, как много лет спустя Маргерит Дюрас позвонила мне среди ночи. Семпрун высказался неодобрительно о пытке, описанной в "Боли". Маргерит усмотрела в этом продолжение истории в кафе "Бонапарт". Она без конца возвращалась к ней в разговорах со мной, излагая, разумеется, собственную версию, завершавшуюся именем Семпруна, которое она произносила с почти чувственным наслаждением своим усталым страстным голосом -- голосом актрисы.

Она и впрямь могла бы стать актрисой (впрочем, однажды была: в "Грузовике" она сыграла в паре с Жераром Депардье роль пассажирки, которая сперва предназначалась Симоне Синьоре или Сюзанне Флон). В своих литературных произведениях она всегда играла главную роль и очень скоро стала известной -- но отнюдь не популярной -- писательницей (успех у широкой публики принес ей лишь "Любовник"). Она много пишет. Обычно это небольшие книжечки, которые вызывают бурные споры в литературной среде: одних пленяет, других раздражает ее стиль, сочетающий слащавый мелодраматизм со строгой сдержанностью новой американской литературы, экзотичность a la Декобра -- с элитарностью структуралистского толка. При этом она отказывается признать какие--либо литературные влияния. В особенности же не желает иметь ничего общего с Сартром и Симоной де Бовуар (которую ненавидит и у которой к тому же отбила любовника -- очаровательного Жак--Лорана Боста).

Очень скоро она поймет, что ее слова и фразы воспринимаются на слух не хуже, чем при чтении. От романа она свободно переходит к театру и кино. Ее поддержат актрисы; сперва Татьяна Мукин и Лоле Беллон (Лоле, первым мужем которой был Хорхе Семпрун, вечный враг Маргерит, а вторым -- Клод Руа, ее друг навеки), затем Дельфина Сериг, Бюлль и Паскаль Ожье, Жанна Моро и в особенности Мадлен Рено, которая так ярко сыграет мать Маргерит, что затмит ее реальный образ. Тексты Дюрас выигрывают на сцене. В кино дело идет не так гладко. Она отрекается от своих первых фильмов, сделанных совместно с выдающимися режиссерами: Аленом Рене ("Хиросима, любовь моя"), Питером Бруком ("Модерато кантабиле") и Тони Ричардсоном ("Моряк из Гибралтара"). Она так и не простит Жан--Жака Анно, экранизировавшего "Любовника". Она хотела, чтобы в кино над всем господствовал голос, звук слова. Она превзойдет себя, сняв римейк "India Song", своей единственной картины, имевшей некоторый успех. Но кто же в состоянии следовать за ней по этому бесплодному пути? Новая версия, названная "Ее венецианское имя в безлюдной Калькутте", снималась без актеров, камера запечатлела лишь место действия, вернее, места, демонстрация которых шла под фонограмму, взятую из первого варианта.

О ее фильмах много говорят, но их не смотрят. Она привлекает к себе общее внимание. Над ней насмехаются. Ей наплевать. В любом случае она слишком уверена в своей гениальности, чтобы взглянуть на себя со стороны, поставить под сомнение то, что делает. В сущности, она существует вне реального мира. Она сама для себя -- весь мир. Действительность должна подчиниться ее измышлениям, более правдивым, чем сама правда. Безрассудная и рискованная позиция, которая может иметь самые пагубные последствия, -- как в деле об убийстве Грегори, когда она, доверившись своей интуиции, объявила его мать Кристину Вильмен "виновной, безусловно виновной".