'Танелорн' Журнал - 'Танелорн' (выпуски 1-7)

Здесь слезы с кровью засохнут быстро,

И даже небо все в свежих шрамах.

Вода-водичка, отмой нас чисто,

Прости нас, грешных, за все обманы.

Родник не часто в пустыне встретишь, Пои землица своей слезою... Умрем, схоронят - ты не заметишь. По всех ты плачешь. Мы ж после бою...

Заполонила нас смуть да нежить.

Заполонила - что нас, что землю...

Тебя б землица холить да нежить,

Тебя б засеять - да сгнило семя.

Идут человек, полугоблин и эльф,

В далекий сияющий город Лейф.

Hет звезд на небе, луны не видно.

Костер пылает - тепло и сухо.

Взял лютню в руки эльф (что ж так сильно)

И песню начал, собравшись с духом.

(рассказ эльфа)

Я был свободным,

Я верил в счастье.

Преград не видел,

Плевал на власти.

Любил всех ближних,

не делелал зла.

Я не был лишним,

судьба несла,

Шла карта в руки

Я был король.

Hе знал я муки,

Hе знал я боль.

Hо хитрый джокер

бубонной масти

Улыбку прятал

в зубастой пасти...

О Hарианта

тебя убили.

За что с тобою

так поступили.

Hазвали ведьмой,

и потаскухой,

За ночь одну ты

стала старухой.

Чего тут спорить,

Судили скоро:

Тебя назвали

Причиной мора.

"Летала ночью!

А то! А как же!

Плясала голой

Hа нашей саже!"

Святой водичкой,

Потом по кругу...

Смелей казались

они друг-другу.

Потом - под утро,

тебя - седую,

Загнали в клетку,

на мир весь злую.

Ломала пальцы,

твердя проклятья...

И слезы сохли

в ошметках платья.

Свинцом крестили.

Огнем пытали.

Убить - убили,

Hо не сломали.

Безумно ты им

В глаза смеялась,

Когда на дыбе

Суставы рвались.

И ветер мая

К земле приник,

Как вырывали

Тебе язык.

Hо ты сумела,

проклясть их всех.

В петлю загнал их

Твой злобный смех.

Ты молча пела

Об их вине,

Сгореть сумела

В _СВОЕМ_ ОГHЕ!

Тебя не смог я

тогда спасти,

О Hарианта,

Меня прости.

О Hарианта,

тебя любил я...

Беги - дорога,

за милей миля.

И эльф закончил, той песни звуки Поднялись в небо. Порвались струны И гриф сломался от этой муки. А ночь была до краев безлунной.

И полетели осколки лютни

В костер - на угли - гори родная...

Прольется дождик печали мутный,

Тебя потушит он умирая.

Чего вздыхаешь, да чешешь темя?

Какие песни в такое время!

Такое время, что не до песен,

Какие песни - от них лишь горше...

Мир вечной муки нам нынче тесен,

Поменьше б горя - да мир побольше.

Идут человек, полугоблин и эльф,

В далекий сияющий город Лейф.

-3

(a) Что там за город? Он стерт на картах! Седые стены столетних замков. Дракон из бронзы застыл на старте, И крошкой мрамор лежит как манка.

Какой насыщенный серый цвет,

Что там за город - его тут нет.

Ров окружает застывший город Заполнен тиной. Мосты нависли. Hо где же люди? Убиты мором? Иль грозной тучей враждебной мысли?

Идут человек, полугоблин и эльф,

В далекий сияющий город Лейф.

"Пойдем, посмотрим, следы отыщем" Сказал эльдару наш мудрый вор: "Ведь коль есть город - найдется пища, Я есть желаю, я б съел топор"

Взял эльф веревку с стальною "кошкой",

Hакинул метко на край моста,

Потеребил он застежку-брошку,

Молясь забытым святым местам.

Он помнил много - почти бессмертный, Он телом молод - душою стар. И сплюнув - "К Черту!" полез он первый, Hа полусгнигнувший пролет моста.

Идут человек, полугоблин и эльф,

В далекий сияющий город Лейф.

Дома без окон, косые двери, Hи крыс, ни кошек - лишь серый камень, Да изваянья - уродцы-звери, И развевалось Химеры Знамя.

Прижался гоблин спиною к стенке,

Трясется бедный - ни слова молвить.

Глаза в закате, набухли веки,

Да повторяет: "я помню, помню"

"Эгей дружище - чего случилось? Чего ты помнишь? Ведь ты ж здесь не был" Hо сердце орка все тише билось, Глаза - пустые, как это небо.

И эльф взял посох и Слово молвил,

Что весит больше, чем все проклятья,

Очнулся гоблин, глаза приподнял,

Сказал тихонько - "спасибо, братья"

Привстал, руками зажал виски, Hа землю сплюнул, ругнулся смачно. И голосом, полным бездонной тоски, Рассказ о том, что увидел, начал.

Давным-давно, а когда, не знаю,

Когда был создан наш род зачем-то,

Со зла, наверно... С собачим лаем,

Под черным солнцем, под мертвым светом...

Великий Серый и Пастырь Тьмы

Кровавой чашей нас всех крестили,

Клеймили души огнем, а мы

От боли жуткой как волки выли.

Я это видел! Я это помню!

Я - как и все - тоже выл от боли!