Софья Баратова - О фантастике и людях без крыльев

Проходя мимо Планетария, мы обратили внимание на афишу с необычным названием: «Загадка тунгусского метеорита. Лекция-инсценировка А. Казанцева». Мы зашли.

Раздалась музыка, погас свет, и над нами простерлось звездное небо. Вдруг над головами с грохотом пронесся огненный шар.

Он несся по звездному небу и разбился над глухой сибирской тайгой.

30 июня 1908 года в районе реки Подкаменная Тунгуска пронесся большой метеорит, врезался в землю и вызвал чудовищный взрыв. В 1927–1930 годах Академией наук СССР были посланы экспедиции на Подкаменную Тунгуску во главе с Л. А. Куликом. Изучая показания очевидцев, ученому окончательно удалось установить место падения метеорита.

При ударе о землю он вызвал сотрясение почвы. В результате перехода его энергии движения в тепловую энергию и произошел чудовищный взрыв, который на огромном пространстве, в радиусе 30 километров, повалил лес тайги.

Перед нами на экране место падения метеорита; кругом поваленный лес. Экспедиция принялась за поиски метеорита. Но самые тщательные розыски не привели к желанным результатам, хотя здесь все свидетельствовало о грандиозной катастрофе. Отсутствие кратера в месте падения тунгусского метеорита можно было объяснить тем, что почва в этом районе болотистая, затягивающая любое углубление. Кратер был затянут почвой. Ведь профессор Кулик отправился в тайгу через 20 лет после падения метеорита. Но более странной загадкой было другое. Когда по направлению упавших деревьев попытались определить, где же находится центр катастрофы, то оказалось, что в центре катастрофы сохранился лес на корню. Вот еще одна из загадок тунгусского метеорита. Несмотря на самые тщательные розыски тунгусского метеорита, ни одного осколка этого метеорита не было найдено. Профессор Кулик продолжал свои исследования вплоть до Великой Отечественной войны, a когда настали дни войны, он, как истинный патриот своей родины, пошел добровольцем на фронт. На поле боя он пал смертью храбрых.

Лектор демонстрирует метеориты, упавшие в разное время. Он выражает надежду, что в ближайшем будущем он сможет показать кусочек тунгусского метеорита, который будет найден новой экспедицией, посланной в тунгусскую тайгу. Ей либо удастся обнаружить куски метеорита, либо доказать, что таких кусков не было и не может быть, так как некоторые метеориты при ударе полностью превращаются в раскаленный газ. Лектор обращается к присутствующим зрителям: «Не возникли ли какие-нибудь вопросы?» Поступают записки, задают вопросы с мест, начинается диспут…

Этот диспут инсценирован. Живость лекций обеспечивается теми интересными научно-фантастическими гипотезами, которые по ходу лекции высказывают «студент» и «полковник». Никто, разумеется, не отстаивает всерьез этих гипотез. Но в ходе спора слушателей знакомят не только с тунгусским метеоритом, но и с интересными проблемами использования атомной энергии, межпланетных путешествий, обитаемости планет.

В заключительном слове ведущего-лектора подробно раскрывается фантастичность предположений участников диспута и подводятся итоги положительных научных знаний о тунгусском метеорите.

Мы порадовались изобретательности работников Планетария и успеху писателя А. Казанцева, сумевшего поставить научную фантастику на службу научно-просветительной пропаганде.

Но среди сотен оживленных, взволнованных зрителей оказался человек с тусклым взглядом и унылым, постным лицом. Фамилия его была Греков. Он рассчитывал попасть на обычную лекцию, а столкнулся с чем-то новым, невиданным, небывалым. Одно это возмутило его. В поисках нового он усмотрел нарушение общественного приличия. Он излил свои переживания в фельетоне газеты «Московский комсомолец» под громкой «шапкой»: «Удивительно, но факт!»

С жеманным ужасом классной дамы тов. Греков, смущаясь и хихикая, протестует против самой попытки отойти от лекционных канонов, не вдаваясь даже в существо этих попыток.

Мы избавлены от необходимости разбирать подробно плоский фельетон тов. Грекова. Он уже получил достойную отповедь на страницах «Комсомольской правды» в заметке известного мастера научно-художественной литературы, лауреата Сталинской премии, писателя Н. Н. Михайлова, справедливо разглядевшего в выступлении «Московского комсомольца» дубинку вместо критики.