Александр Брыксенков - Северный сфинкс. На пределе. 11-я серия

После приключения в парке Барсуков целую неделю чувствовал себя не в своей тарелке. Что-то его колбасило. Наконец до него дошла: Сталина жалко. Как-то встретившись с Виссарионом, он ошарашил его нестандартным предложением:

– Васо, у меня есть идея. Давай откопаем бюст Сталина

– Ну откопаем и что?

– У нас на углу стоит телефонная будка. Осталась от социализма. Там всё выдрано. Давай поместим в эту будку Сталина, а дверь заварим.

– Зачем?

– Ну, как память. Я читал, что где-то за рубежом, забыл где, такой памятник есть. Только там установлена скульптура Ленина. Там Ленин, а у нас будет Сталин.

– Ты знаешь, Алексей, что к Сталину я отношусь прохладно. Но твоё предложение интересное и эпатажное. Оно меня увлекло. Только боюсь: разнесут будку вандалы.

– Я так не думаю. А, чем тебе Сталин не нравится?

– Мне стыдно за то, что мой соотечественник подписывал расстрельные списки.

– И ты туда же, за либералами.

– А, что либералы? Чем они плохи?

– Либералы, в основно, это евреи. А данная публика очень импульсивна. Она любит передёргивать, утрировать, преувеличивать. Так называемые расстрельные списки (выдумка либералов) подписывал не Сталин, а высшие чины Наркомата внутренних дел. Под списками нет ни одного сталинского автографа. И это были не расстрельные списки, а списки лиц, дела которых подлежали рассмотрению Верховным судом СССР.

Дальше пошёл длительный и тягомотный обмен аргументами.

Примерно через неделю приятели, договорившись со сварщиком с соседней стройки, отправились вызволять Сталина из заточения. Ещё при подходе к цели своего мероприятия им не понравился шум техники, нёсшийся из северо-восточного угла. А приблизившись к своей цели, они увидели как два бульдозера планируют участок, который уже был освобождён от деревьев и кустарника. Это паркоустроители приступили к окультуриванию северо-западного угла.

– Опоздали, – выдохнул Барсуков.

А бульдозеры бесстрастно ровняли местность, срезая выступющие неровности. Всё нужно делать вовремя!

Ни в одном города России нет столько сфинксов как в Петербурге. Барсуков в уме перебрал их. По его подсчётам получилось, что, сфинксов в город, игнорируя мелочёвку, барельефы и сфинксов на Пулковской горе, – двадцать одна единица. Двадцать одна монументальная скульптура. Почему сфинксам приглянулся питерский климат? Холодно, и дожди опять же.

Захотелось Барсукову осмотреть их всех и сфотографировать. Ну, что ж, охота пуще неволи. Потратил он на это дело два дня и не пожалел. Материала набралось столько, что хоть книгу пиши. Этого делать он не стал (не специалист), но на эссе замахнулся, в котором кратко, в хронологическом порядке изложил интересные сведения о сфинксах Петербурга. Правда, фотографии получились не очень качественные. При иллюстрировании данного эссе пришлось позаимствовать кое-что из Сети.

1. СТРОГАНОВСКИЕСФИНКСЫ

Первые сфинксы появились в Петербурге в 1796 году. Высеченные из розового гранита неизвестным скульптором, они были установлены на пристани дачи Строгановых (арх. А. Н. Воронихин), располагавшейся на правом берегу Большой Невки, возле места впадения в неё Чёрной речки.

Сфинксы во дворе Строгановского дворца

Дача не сохранилась до наших дней, а сфинксы уцелели. Покинув в 1908 строгановскую пристань и немного попутешествовав, они осели во дворе дворца Строгановых на Невском проспекте, где и находятся по сей день. Две скульптуры не очень большого размера имеют. в отличии от египетских сфинксов, женские лики. Женщина-сфинкс это греческая модель и называние её не сфинкс, а сфинга. Установлены сфинксы (свинги) на невысоких постаментах и украшают вход во флигель дворца. В 50-ые годы ХХ столетия они послужили образцом для восстановления четырёх сфинксов на Свердловской (Полюстровской) набережной.

Вид Строгановской дачи в Петербурге. Худ. А. Н. Воронихин. 1797 год. На картине видны сфинксы кентавры за ними.

Идут люди по Невскому и большинство из них не знают, что рядом с ними, за воротами дворца обитают мифические существа. А посетители ресторана «Gloss cafe», возникшего в 1990 году во дворе дворца на месте дворцового садика, знают. Такой симбиоз: чертоги – кабак, спровоцировал Барсукова на корявый, но искренний стишок: