Дарья Максимович - Соль земли. Люди, ради которых стоит узнать Россию

Уже в Москве мы нашли проблему – муха в герметичном карбюраторе. Как она туда попала, ума не приложу.

САМАЯ ПЕРВОБЫТНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ (ПО СЛЕДАМ МИКЛУХО-МАКЛАЯ В ПАПУА – НОВУЮ ГВИНЕЮ)

Николай Миклухо-Маклай открыл внешнему миру папуасов северо-восточного берега Новой Гвинеи, где трижды побывал в экспедициях в 1870—1880 годах.

Впервые в Папуа – Новую Гвинею я попал в конце 90-х, тогда только-только устанавливался контакт с племенем аборигенов, живущих на деревьях. Они строят дома на высоте 30—40 метров, на ночь забирают наверх собак и поросят, поднимают шаткие лесенки и прячутся сами. Так повелось с древних времен, когда нужно было остерегаться враждебно настроенных соседей. Охота за головами там – реальная традиция, которая была жива еще в конце прошлого века: чтобы дать имя новорожденному ребенку, нужно было отнять его у врага, то есть убить.

Перед тем как отправиться в джунгли, я подписал «отказ от жизни» в местной администрации. Сейчас ситуация изменилась, а тогда попасть на территорию неконтактных племен можно было только по спецразрешению. Там неоднократно погибали миссионеры, журналисты, туристы, индонезийские военные (часть острова принадлежит Индонезии). И ты, оправляясь в непроходимые джунгли, должен был принять все риски, вплоть до того, что тебя убьют.

У нас было огромное долбленое каноэ с моторчиком, взяли его в последнем более-менее цивилизованном населенном пункте. На нем мы поднимались вверх по большой реке. С каждым днем деревни становились все более дикими, а люди – все более угрюмыми. Но нам нужны были переводчики, знатоки местных диалектов, мы находили их по пути. И постепенно наша лодка превратилась в своеобразный Ноев ковчег, в котором сидело по одному представителю каждого племени.

Когда мы добрались до деревни людей, живущих на деревьях, к нам выскочили местные воины, и я физически ощутил опасность: они были на грани срыва, как сильно возбужденные дикие животные. В итоге мы смогли договориться, и нам даже разрешили подняться в один из домиков. Там я увидел двух перепуганных женщин и таких же затравленных детей. В шоке они забились под стропила, и мы предпочли уйти, потому что пугали этих людей – своей белой кожей, одеждой, очками.

Через несколько лет люди на деревьях немного осмелели. Во время экспедиции по следам Миклухо-Маклая я снял уникальные кадры. У нас было с собой небольшое зеркальце, так вот в фильме есть момент, когда первобытная женщина впервые видит свое отражение, и на ее лице отражается целая гамма чувств.

Еще один мужчина решился подойти к нашей палатке. Его поразила застежка-молния: вот два куска ткани, а вот уже это целое полотно. Он просидел так несколько часов – просто открывая и закрывая застежку. Они ведь как живут: самодельные луки со стрелами да каменные топоры. Это было захватывающе – оказаться участником контактов с последними первобытными племенами на планете.

Я потом разговаривал об этом с моим другом – православным священником. Он сказал, ссылаясь на Библию, что, когда все-все племена на планете станут цивилизованными, настанет какой-то очень важный переворот в жизни земли. За последние 10 лет в мире почти не осталось неконтактных племен.

ЭКСПЕДИЦИЯ К ЛЕСНОМУ ДЬЯВОЛУ (ПО СЛЕДАМ АРСЕНЬЕВА НА ДАЛЬНИЙ ВОСТОК)

1906—1907 годы Владимир Арсеньев провел в экспедициях по Уссурийскому краю, в ходе которых исследовал неизведанную прежде часть региона. Леонид Круглов повторил маршрут путешественника спустя ровно сто лет.

Книги Арсеньева я считаю одними из самых мощных книг о путешествиях. Там ведь еще и о мудрости, которую человек в них обретает, о контактах с неведомым, с тайгой, с людьми, живущими в этих суровых условиях. Его проводник Дерсу Узала – уникальный персонаж. В свое время Акира Куросава снял о нем художественный фильм, а мне хотелось сделать документальную версию, пройти все эти места, посмотреть, что с ними стало сейчас. У меня были проводники-нанайцы, и среди них свой Дерсу Узала, который показал нам потрясающие места, научил секретам охоты и рыбалки, выживанию в тайге.

Дальневосточная тайга – особенное место: там нужно вести себя совсем иначе, чем в любом другом лесу, даже сибирском. Потому что там живет хитрый и опасный хищник – амурский тигр. Нанайцы называют его лесным дьяволом и специально с ним встречи не ищут. А мы с ним сталкивались, и не раз.

Однажды оказались в засаде с группой тигроловов – это специалисты, которые надевают на животных радиоошейники, чтобы отслеживать потом их передвижение (если животное выходит за пределы охраняемой зоны, оно подвергается опасности). Мы провели с этими людьми много недель вместе и, наконец, смогли поймать сразу трех годовалых тигрят – такого вообще, насколько я знаю, на Дальнем Востоке ни с кем не случалось. Животных усыпили, а дальше на все у нас было 20 минут. Тигроловам нужно было сделать замеры, взять анализы, надеть радиоошейники. Нам в этой нервной обстановке – снять сюжет для фильма. Все это время мы точно знали, что рядом, словно невидимка, бродит мама-тигрица.