Андрей Буровский - Предки ариев. Рассекреченная история

Может быть, одни группы неандертальцев могли скрещиваться с сапиенсами, а другие как раз не могли? Есть основания полагать, что неандертальцы на западе Европы были более специализированными и с сапиенсами не скрещивались. А на востоке Европы скрещивание было возможно [35] Вишняцкий Л.Б. Человек в лабиринте эволюции. СПб., 2004. Впрочем, тут встает вопрос: а что же такое этот самый вид? . В общем, все это очень неясно.

Многое зависит от того, насколько разошлись неандертальцы и сапиенсы от их общего предка. Кто они друг другу: разные подвиды одного вида, разные расы или разные биологические виды одного рода гомо?

По Карлу Линнею, вид – это совокупность особей, которая может иметь жизнеспособное и плодовитое потомство.

Род – совокупность особей, которые могут иметь потомство жизнеспособное, но неплодовитое.

Мул, у которого папа – осел, а мама – кобыла, вполне жизнеспособен. Мулов и разводят потому, что они крепки, сильны, выносливы и почти никогда не болеют. Но мулы бесплодны. Ни с лошадьми, ни с ослами, ни друг с другом они не могут иметь потомства. Никакого.

Ясно! Осел и лошадь – животные одного рода, но разных видов.

Как всегда, практика посложнее теории. Никто особенно не сомневается, что белый медведь и бурый – разные виды. На них посмотреть уже достаточно! Но эти два вида могут иметь потомство жизнеспособное и плодовитое. В природе виды никогда не встречаются, и гибридов не возникает. Но в зоопарках детеныши у них могут быть… Жизнеспособные и плодовитые. Потому что виды эти разделились совсем недавно – после конца Великого Оледенения, 13 тысяч лет назад, начал образовываться Северный Ледовитый океан. И одна из популяций медведей приспособилась к жизни в полярных странах, начала превращаться в другой вид. Но генетическое расстояние между видами такое, что они вполне могут плодиться.

В общем, и по отношению к современным живым существам границы видов установить бывает непросто. А если речь идет о видах ископаемых – мы ведь не можем проверить, могли ли они скрещиваться между собой… И какими получались детишки, плодовитыми или нет.

Тот же неандерталец… То его объединяют в один вид с сапиенсом: тогда он, получается, вполне мог иметь с людьми современного биологического вида общих детей.

То говорят об особом виде неандертальского человека. Тогда, получается, мы с неандертальцем иметь общих детей не могли.

Все это очень нечетко. Американские ученые поставили эксперимент: стали применять те же методы, что служат для работы с костями ископаемых обезьян, но на материале обезьян современных. И получили совсем не ту картину, которая существует в реальности. Получается, очень неточное это дело – выделять виды живых существ по костным останкам. Но ничего другого ведь не остается – и питекантропа, и неандертальца мы не можем изучать, как изучаем лошадей и ослов.

Поженить космонавтов – Николаева и Терешкову – было хорошим экспериментом. После него мы точно знаем, что побывавшие в открытом космосе люди могут иметь вполне полноценное потомство. Но «поженить» неандерталку и современного скинхеда мы не имеем никакой возможности. Или китайского профессора обвенчать с женщиной из пещеры Чжоу-коу-Дянь – пусть проверит, как там насчет расовых признаков монголоидной расы.

Приходится опираться только на находки костей и черепов… И те, кто включает неандертальца в один вид с человеком современным, и кто жестко отделяет неандертальца от современных людей, опираются на одни и те же находки одних и тех же костяков и черепов. Первый нашли в 1856 году. Спорят до сих пор, а мораль: никто ничего толком не знает. Единственные данные, которые вообще чего-то стоят, это как раз данные о том, что неандерталец генетически в три раза дальше от нас, чем китайцы и вьетнамцы. Но имеем же мы с китаянками общих и очень красивых детей. Очень может статься, и с неандертальскими женщинами имели бы.

Скажу даже больше: вполне возможно, мы могли бы иметь общих детей и с женщинами питекантропов. Ведь и о том, насколько мы генетически далеки от архантропов, судить очень трудно.

Некоторые из уважаемых коллег цинично говорят: мол, подождем, пока генетики договорятся, могли скрещиваться неандертальцы и сапиенсы или нет. Но они вряд ли договорятся… по крайней мере в ближайшие десятки лет.

Самое разумное – это не исключать ни одной, на первый взгляд самой невероятной возможности.