Луиза Гагут - Ричард

– М-да, очень может быть, – осторожно ответил Р.И. и признался, что он был знаком с Чурбановым, когда он только что стал зятем Брежнева. Он учился заочно в МГУ, а Р.И. преподавал тогда в МГУ диалектический материализм, и дважды отправлял его на пересдачу экзамена. Все на кафедре были в ужасе, в коридоре останавливали его с круглыми глазами и шёпотом говорили: «Ты что творишь? Ты знаешь, чей он зять?».

– Как-то потом, спустя много лет, мы с ним встретились у одного человека. Это было уже после смерти Брежнева. Он меня узнал, и ничего не имел против. Мы даже выпивали с ним немного, – сказал Р.И.

Вечером позвонила Р.И. и принесла ему обещанный арбуз. Кажется, очень кстати, потому что когда я спросила, что он сегодня ел, он сказал, что помидоры со сметаной. Хлеба у него не оказалось. Хорошо, что завтра должна прийти социальный работник, которая снабжает его продуктами. В прошлый вторник я застала её у Р.И., и он при мне диктовал, что ему купить: хлеб, соль, молоко и что-то ещё. Значит, она приходит только один раз в неделю. А вообще-то должна приходить дважды. Социальный работник, судя по договору, который он мне показывал, много кое-чего должен делать – убирать, готовить еду, оплачивать счета, сопровождать в лечебные и социальные учреждения. Но, как мне показалось, Р.И. не особенно её нагружает своими поручениями. Ничего не скажешь, хорошая работа! У меня была мысль кое-чего ещё прикупить для Р.И., но в воскресенье все магазины в районе уже оказались закрыты, и пришлось ограничиться принесенным арбузом, который я купила раньше. Но Р.И., кажется, не очень был расстроен, и мы с ним часок поболтали на разные темы.

Я принесла ему первый том «Воспоминаний и размышлений» маршала Г.К. Жукова издания 1991 года, с восстановленным текстом, ранее выброшенным цензурой. Р.И. оценил подарок:

– Да, я читал мемуары Жукова, которые были выпущены при его жизни, в них, конечно, нет всего того, что включено в нынешнее издание.

– Я в восторге от этой книжки, – сказала я. – Я считаю, что Георгий Жуков пишет ничуть не хуже, чем Лев Толстой. Всё-таки талантливый человек во всём талантлив – он был и скорняком хорошим, и военачальником, и писателем тоже не последним оказался.

– Я был знаком с его дочерью Ритой, – опять припомнил Р.И. – Она очень похожа на отца – тоже невысокого роста, но плотная, широкоплечая, крепко стоящая на ногах. И довольно интересная. Меня за неё «сватали». Но тогда у меня уже была Лариса.

Позвонила Р.И. и спросила, когда ему можно принести арбузную нарезку из Новоарбатского гастронома, которой я обещала его снабжать. Р.И. сказал, что он сейчас разгребает бумаги, которые обрушились со шкафом в то время, когда он отдыхал в санатории. Мне он не позволил собрать их, а теперь вынужден срочно убирать, так как нужно вернуть какие-то документы, которые находятся под завалом.

Пришла после восьми вечера. Р.И. так и не нашёл нужные бумаги, но решил временно прекратить поиски.

– От меня не очень пахнет пылью? – осведомился он, встречая меня у лифта.

– А разве пыль пахнет? – спросила я.

Кроме арбуза, я принесла Р.И. ещё и свежий бульон из куриных крылышек, хлеб и помидоры, а также ещё одну книгу, которую сама недавно прочитала.

– Что за книга? – заинтересовался Р.И.

– «Русская история в слухах и сплетнях». Но мне кажется, что это более правдивая история, чем та, которую считают настоящей. По крайней мере здесь честно сказано, что это слухи, а не выдают их за правду. В ней всё, начиная от Ивана Грозного до Иосифа Сталина, – сказала я и попыталась распрощаться и уйти домой, чтобы дать Р.И. отдохнуть после безрезультатных поисков, но он усадил меня за стол и стал жаловаться, что некая нахальная дама требует немедленно вернуть ей документы, которые она ему давала, и даже заявилась для этого вчера собственной персоной к нему домой.

– А дама интересная? – поинтересовалась я. – Может быть, документы – это только предлог?

– Дама интересная, но не в моём вкусе. Она, знаете ли, блондинка, а я не люблю блондинок, – сказал Р.И.

– Первый раз встречаю мужчину, которому не нравятся блондинки, – удивилась я.

– У меня, это, наверное, на генетическом уровне, – вздохнул Р.И. – Моя мать была блондинкой, причем типичной ярко выраженной природной блондинкой. Но я так часто видел её в непотребном виде, что каждая блондинка напоминает мне об этом. К концу жизни она практически спилась. Что оставалось делать отцу? Конечно, он разворачивался и уходил к другой женщине.