Владимир Колганов - США и мировой порядок

В этой фразе содержится не только вопрос, но и ответ на него, и даже сформулирована стратегическая цель строительства. Глобальное первенство Соединённых Штатов – это то белое здание на горизонте, к которому должна стремиться объединённая Европа ради собственной безопасности и экономического процветания. Исходя из этой благородной цели, строился господский дом, большая часть которого предназначена для приживал и челяди, а самые удобные покои – для Германии, Франции и Великобритании. Однако помимо парадного входа здесь запланирована специальная дверь, которую можно открыть и сапогом, если на то будет воля настоящего хозяина – он и решит, кому предстоит жить в этом доме:

«Ни Франция, ни Германия не сильны достаточно, чтобы построить Европу в одиночку или решить с Россией неясности в определении географического пространства Европы. Это требует энергичного, сосредоточенного и решительного участия США».

Оставим в стороне попытки реформировать географию – граница между Европой и Азией пока что пролегает по Уральскому хребту, и вряд ли Бжезинскому или кому-то другому удастся её изменить. Куда важнее строительство Европы, которая вроде бы и есть, но к началу нового столетия ещё толком не была построена. Сосредоточенность США на решении столь животрепещущей проблемы не вызывала ни малейших сомнений, хотя объединение Европы могло привести и к негативным результатам, если бы рост её экономики поставил под удар интересы американских корпораций – ведь конкуренцию никто не отменял. Впрочем, при написании своей книги Бжезинский ещё не знал, что через двадцать лет США и Евросоюз вплотную подойдут к созданию Трансатлантического торгово-инвестиционного партнёрства, которое должно было крепко-накрепко привязать объединённую Европу к заокеанской сверхдержаве, что не позволило бы европейцам своевольничать. В любом случае опасения США по поводу слишком быстрого роста экономики западноевропейских стран после образования Европейского союза ничтожны в сравнении с политическими выгодами, поскольку на карту поставлено самое главное – безопасность США:

«Сохранение этого плацдарма и его расширение как трамплина для продвижения демократии имеет прямое отношение к безопасности Соединённых Штатов».

Что характерно, Бжезинскому безразлично, захочет Европа быть трамплином или же плацдармом. Протекторат он и есть протекторат – кто будет интересоваться мнением чиновников ЕС? Но, безусловно, не стоит подвергать объединённую Европу унижению, поскольку это может поставить под удар реализацию глобальных планов. Пусть европейцы думают, что США – это лишь старший брат, а вовсе не глава патриархального семейства, который не потерпит возражений.

Использование Европы в качестве трамплина или же плацдарма имеет под собой и более серьёзное обоснование – заботу о судьбах европейцев, которые не желают знать, какие угрозы для интересов США существуют в мире, и по неведомой причине предпочитают отстаивать свои собственные интересы:

«Оставленные одни, европейцы рискуют оказаться поглощёнными своими собственными социальными проблемами».

Это понятно – Европа обязана решать задачи, которые ставят перед ней Соединённые Штаты. Знал бы Бжезинский, какие проблемы возникнут на европейском континенте в связи с наплывом беженцев из Северной Африки и с Ближнего Востока, где США наметили себе ещё один плацдарм. Однако рассказ об этом – в следующих главах.

Ещё одна причина, почему нельзя пускать строительство объединённой Европы на самотёк, состоит в том, что оставленная без присмотра, по мнению Бжезинского, она подвержена гниению. Этот термин часто использовался советской пропагандой, которая пугала нас образом загнивающего Запада. Впрочем, политолог использует иные выражения:

«Кризис политической легитимности и экономической жизнеспособности… коренится глубоко в повсеместном распространении поддерживаемого государством общественного устройства, поощряющего патернализм, протекционизм и местничество. В результате – состояние культуры, сочетающее эскапистский гедонизм с духовной пустотой, состояние, которое может быть использовано в своих интересах националистически настроенными экстремистами или идеологами-догматиками».

Судя по всему, европейский патернализм вполне приемлем для Америки, но только в том случае, если она сама выступит в роли мудрого папаши. Однако создаётся впечатление, что Бжезинский, будучи озабочен проблемами Соединённых Штатов, по привычке валит всё с больной головы на вполне здоровую. Разговор о духовной пустоте американской массовой культуры, заполонившей весь мир, предстоит чуть позже. Ну а национальные противоречия и экстремизм, которые приводят к убийству афроамериканцев полицейскими и массовым расстрелам в стенах учебных заведений? По-видимому, двадцать лет назад, когда была написана цитируемая книга, подобные явления ещё не представляли проблемы для правительства Соединённых Штатов. Сомнителен и упрёк в эскапистском гедонизме – это непременное свойство свободного общества, основанного на алчности, конечной целью которой является получение наслаждения любой ценой вне зависимости от того, как это повлияет на других людей. Естественно, за исключением друзей и близких родственников. Вот любопытная фраза из беседы Бжезинского и Скоукрофта: