Константин Богданов - Джамбул Джабаев - Приключения казахского акына в советской стране

Вопрос о том, в какой степени русскоязычные тексты Джамбула соответствуют их оригиналам — за подавляющим отсутствием аутентичных записей устных импровизаций акына, — остается открытым, но в целом русскоязычные «переводы» из Джамбула правильнее считать авторскими творениями его переводчиков [17] Winner T. G. The Oral Art and Literature of the Kazakh of Russian Central Asia. Durham: Duke UP, 1958. P. 158. . Несоответствие оригинальных текстов Джамбула и их русских переводов изредка признавалось уже в 1930-е годы. В 1940 году Г. Корабельников, редактор готовившегося (и не вышедшего) полного собрания сочинений Джамбула на русском языке, в докладе на заседании бюро национальных комиссий Союза писателей сделал обстоятельное сравнение подстрочников песен Джамбула с опубликованными текстами переводов, указав, в частности, что первые строятся по принципу тирады, тогда как вторые — на строфическом строе. «Литературная газета», опубликовавшая заметку об этом докладе, сообщала также, что «Корабельников прочел, параллельно с дословным переводом, поэтические переводы стихов „От всей души“ и „Поэмы о Ворошилове“. Грубые смысловые искажения, а также привнесенная переводчиками отсебятина вызывали у слушателей в одних случаях смех, а в других — возмущение». В качестве одной из причин, почему существующие переводы «лишь в малой степени передают особенности поэтики великого акына», автор той же заметки называл «своеобразную монополию на переводы Джамбула, установившуюся за небольшой группой переводчиков» [18] М. П. Переводы Джамбула // Литературная газета. 1940. 6 июня. . Как пример характерной «редакторской» работы с текстами Джамбула А. Л. Жовтис приводит стихотворение «Джайляу» (1936): в оригинале стихотворение содержит 32 строки, в переводе К. Алтайского — 100. Лирический сюжет оригинала стал в «переводе» пропагандистской поэмой о проклятом царском времени, орденоносцах-чабанах и мудром Сталине [19] Неопубликованный доклад А. Л. Жовтиса «Трагедия Джамбула». Машинопись. С. 7–8. . История посмертных собраний сочинений Джамбула также показательна: собрание сочинений Джамбула на казахском языке 1958 года, изданное АН Казахской ССР, вообще лишено упоминаний о Сталине. Все упоминания о Сталине редактор алма-атинского издательства заменил либо именами Ленина, либо партии, так что «Джамбул предстает перед нами певцом социализма, но не Сталина» [20] Жовтис A. Л. Трагедия Джамбула. С. 9. См. также: Ландау Е. И. Проблемы стихотворной формы в русских переводах песен Джамбула // Учен. зап. Алма-Атинского гос. пед. института им. Абая. Т. 13. 1958. С. 260–277. .

Резонно надеяться, что свое слово здесь должны были бы сказать филологи и историки, способные судить о Джамбуле и его творчестве на языке оригинала и на основании тех материалов, которые позволяют оценить его место не только в советской, но и в собственно казахской культуре. Но пока, увы, изучение наследия и личности Джамбула в самом Казахстане остается не только мифологизированным, но и предельно табуированным. Примером того, к каким нешуточным последствиям приводит при этом желание отдельных исследователей беспристрастно разобраться, кем же был настоящий Джамбул, может служить судебный иск потомков Джамбула к выходящей в г. Алматы газете «Свобода слова» с требованием выплатить 800 миллионов тенге (более 6 миллионов долларов) за «нанесенный им тяжелый моральный ущерб». Поводом для иска стала статья Ербола Курманбаева «Карасай батыр — казахский Илья Муромец», опубликованная в 3-м номере газеты «Свобода слова» от 25 января 2007 года.

В целом статья Курманбаева была посвящена очевидно определившейся и официально одобряемой тенденции мифологизировать национальную историю и культуру Казахстана. В ряду таких мифологем автор называл утверждение о том, что Чингисхан был казахом (при том, что этноним «казах» — қазақ — появился, по надежным историческим свидетельствам, только в конце XIV века, тогда как Чингисхан умер в первой половине XIII века), а также не менее вздорное, но объяснимо холуйское желание отыскать предков нынешнего президента Казахстана в окружении легендарного победителя джунгар батыра Карасая [21]. В той же статье было отведено место и Джамбулу, названному здесь же одновременно «несчастным» и «великим»:

Мы как-то привыкли к мысли о величии надежно и крепко воспетого Джамбула Джабаева (ныне — Жамбыл Жабаев). И сама мысль о мифологичности его образа не укладывается в голове. Как-то и президент Назарбаев назвал Джамбула казахским Гомером <���…> Джамбулу приписали так много всего, что не поклоняться ему как-то даже совестно. Тем более что Джамбул — акын рода шапрашты, рода Нурсултана Назарбаева, и одно это сегодня как бы гарантирует официальное к нему почтение. Поэтому, конечно, никто не станет сносить памятники Джамбулу или переименовывать аулы, города и улицы имени Джамбула. Великий миф сталинских времен будет жить и сегодня, хотя то, что из Джамбула, простого аульного акына, сделали матерого сталиниста, конечно, обидно. Казахам не за что особо благодарить сталинский режим. Да и сам Джамбул, если б знал, вряд ли согласился бы на роль сталинского менестреля [22].