Александр Рар - Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой

Мужская дружба бундесканцлера с российским президентом помогла преодолеть трудности между двумя странами. Прежде всего должны были соединиться контактами гражданские общества, и созданный в 2000 году «Петербургский диалог» был призван углубить это развитие. Однако он быстро стал зеркальным отражением противоречивых отношений между народами. С одной стороны, диалог способствовал обмену молодежи, инициировал образовательные, исследовательские и культурные проекты, в его рамках в доверительной атмосфере проводились дискуссии об актуальных проблемах безопасности, появилась идея основания двустороннего форума по сырьевым ресурсам. Благодаря «Петербургскому диалогу» состоялись знакомства и был организован форум-диалог для немецких НПО и российских правозащитников. С другой стороны, «Петербургский диалог» стал местом риторических дискуссий по вопросам выстраивания правильных отношений с Россией: стоит ли проявлять деликатность в вопросах зашиты прав человека ради сохранения выгодных экономических отношений или же воспитывать строго в демократическом духе с дубинкой морали в руках?

Даже через 20 лет после перелома в отношениях России и Германии можно констатировать, что для основной массы немцев Голливуд, МакДональде и американский образ жизни гораздо привлекательнее, чем ностальгирующая по Советскому Союзу Россия. Тех, кто ожидал, что между немцами и русскими произойдёт сближение наподобие сближения между Германией и Францией после Второй мировой войны, постигло горькое разочарование. Немцы и русские разделены различным жизненным опытом. Германия гордится тем, что вместо бесчеловечного коммунизма она создала социальную рыночную экономику, которой завидует весь остальной мир. Представление о России в Германии сопряжено с ракетами, танками и шпионами. Почти в каждой немецкой семье до сих пор существует насаждавшийся столетиями скрытый или явный страх перед враждебной Россией. Западные немцы в 80-х годах были богатейшей нацией Европы и могли купить с потрохами изнурённую ГДР. Хотя воссоединение стоило гораздо больше денег, чем предполагалось, Берлин обладал достаточным финансовым потенциалом, чтобы сразу же взяться за следующий мега-проект — валютный союз и объединение Европы. Ослабевавшая Россия, напротив, считалась проигравшей холодную войну.

Пока Россия еще была изолирована от Запада, к ней проявляли интерес, она манила открытиями. После падения стены вся романтика улетучилась. Хотя немцы и русские заново познакомились, это знакомство не перетекло в крепкую дружбу. Усилия России снова занять позицию сильного национального государства на мировой сцене не вызывали восторга у большинства немцев. Благоволящие России немцы хотели обучить русских тому же виду демократии, который им привили союзники после 1945 года. Но возникла проблема: гордые русские не принимают нравоучений. В начале 90-х полные сочувствия немцы посылали в Россию, где полки магазинов пустовали, тонны гуманитарных грузов, консервов и поношенной одежды. Когда после воссоединения Германии крики «Горби, Горби!» стали утихать, немцы начали испытывать досаду и даже определенную зависть по отношению к «новым русским», которые вовсе не выглядели изнуренными непосильным трудом, а, напротив, сорили деньгами на самых дорогих лыжных курортах, на яхтовых причалах, в ночных клубах и селились в самых роскошных районах Германии. Недавний опрос института изучения общественного мнения Forsa показал, что большинство немцев в торговом партнерстве отдают пальму первенства Китаю и США, а не России. Несмотря на то, что три четверти опрошенных были за заключение энергетического союза с Россией, её оценка как делового партнера и будущих перспектив была ниже объективной оценки возможностей страны, владеющей такими богатыми ресурсами.

В России же восприятие действительности было противоположным. Советский Союз, на Ялтинской конференции достигший статуса сверхдержавы, мог обеспечить свое население лишь малой толикой западного благополучия, однако людям была гарантирована социальная защита, полная трудовая занятость, и давалось качественное образование. Социализм исчерпал себя в пустых фразах, служивших сохранению власти системы, в которую никто не верил. Всё же большинство людей были настроены патриотически и гордились техническими достижениями своей страны. Западные представления о якобы неудержимом стремлении к свободе советского народа были преувеличены. Хотя русские и хотели достичь уровня западного благополучия, они не желали становиться частью Запада.