И. Александрова - Журналисты о русском языке

Публицистика более сдержанна. А литературный язык – это и Пушкин, и Лермонтов, и Гоголь, и Толстой. Это великие учителя великого русского языка. В одной фразе у того же Гоголя сказано все. В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» у него начинается рассказ: «А знаете ли вы, что такое украинская ночь? Нет, вы не знаете, что такое украинская ночь». В этих двух фразах я уже вижу всю Украину. Красоту Украины. Всего две фразы! И таких фраз очень много у наших дорогих, неповторимых учителей языка. А у Чехова… Я когда Чехова вспоминаю… Это удивительно. Настолько тонкий знаток русского языка, русской души, русского характера. Это чудо!

Сейчас я даже не понимаю, что говорят некоторые с экрана. А при быстроте сегодняшней речи – тем более. Это я, наверное, такой «отсталый». А остальные понимают, и им, может быть, это нравится, они точно так же говорят.

Я сожалею, что нет культуры общения между людьми. На красивом, очень красивом русском языке. Это удивительный язык.

4. Вы знаете, я не залезаю в Интернет, я его не познал и не хочу познавать.

Кому-то он мешает, особенно молодежи, школьникам, которые увлекаются Интернетом. Я за естественный образ жизни: это письмо, это телефонный разговор (правда, он тоже уже другим стал, к сожалению), это хорошая беседа за чашкой чая, которые были когда-то на Руси, в Москве, в моем доме, у самовара. Я понимаю, что ритм жизни уже совершенно другой. Это уже все забыто. А это и есть русский язык – общение, разговоры за столом. Не за рюмкой водки! Это какое-то добрососедское отношение друг к другу… А сейчас я на улицах слышу речь, но произношение звуков какое-то чужое. А ведь когда-то была речь московская, говор петербургский, владимирский, суздальский… Люди жили в своих регионах и говорили по-русски, но со своим говорком, таким красивым, столетиями, наверное, наработанным. Сегодня это смесь каких-то непонятных интонаций. Особенно это проявляется в речи молодых девушек. Идешь по улице, слышишь, как они говорят, – очень неприятно. Для меня, во всяком случае. Девушка должна красиво говорить, очень сдержанно. Это целая наука. Её нужно преподавать.

5. Плохое. Я не говорю о тех словах, которые остались от наших предков. Они гармонично вошли в речь. А то, что сегодня… Для меня это мусор. Этот язык кем-то внедряется. Кем – я не знаю. Могу только догадываться. Все русское стирается, также и русский язык. Поэтому кто-то и приносит такие слова. Я называю это «обезьяний язык». Особенно когда слушаю радио, смотрю телевидение.

Главное – должна быть личность. А в ней очень многое заложено, не только внешность… Думают, личность – значит, должен быть красавец или красавица. Нет, не только. Конечно, должен великолепно сидеть костюм – это тоже проявление личностного начала, – должен быть красиво повязан галстук, выглажена рубашка…

Должна быть культура. Должно быть обаяние. И основа речевого поведения личности – звучание голоса, речи, произносимой с телеэкрана. Это очень многое значит.

Вернусь к тем годам, когда пришлось и мне выступать, проходить жесткий отбор. Были же конкурсы. И какие! А сейчас? «Вася, ты хорошо говоришь, у тебя все нормально. Будешь у нас работать… Это мой приятель, он – хороший парень» – вот на чем все построено сегодня. О чем мы с вами говорим?..

6. Не встречал. Хотя, пожалуй, у музыкантов есть такая речь. Они могут ей пользоваться в любой стране, не зная языка. Я не знаю, откуда взялся этот язык, но он существует уже много лет. Объясниться на нем я смогу. Коротко, бегло, но смогу.

7. Нет.

8. Нет.

9. Я не хочу указывать пальцем на лица. Я бы мог привести массу примеров стилистических ошибок тех, кто сейчас работает на телевидении. Но я не буду этого делать. Вы и сами их видите. Некоторые из них меня просто раздражают, потому что я – профессионал. У меня есть высокое звание – народного артиста. Я – профессионал. Я прошел великую школу русской речи!

10. Да, как после Ельцина? В наших капиталистических условиях правительство хоть как-то наладило отношения с миром. Оно что-то старается делать. Где-то – удачно, где-то – нет. Но все-таки мы куда-то движемся. Не знаю куда – может быть, даже в пропасть катимся. Во всяком случае, не стоим на месте. Хотя левые без конца кричат, что все плохо… Может быть, и не очень хорошо – и меня это тоже не устраивает! Но что делать? И все-таки после ельцинского правления, простите, мы немножко вздохнули. Так и в русском языке. Вы помните, как говорил Ельцин? Это был абсолютно антикультурный человек. И странно, когда о нем говорят в превосходной степени. Он разрушитель. Есть такие люди. Так что для того, чтобы воссоздать русскую культуру в русском языке, нужно время. Нужны хорошие учителя, а их почти нет. Их можно по пальцам перечесть. Умерли, ушли. Есть кое-где кое-какие проблески. Но их очень мало. Их не хватит на всю страну. Я вел мастер-класс для людей, которых готовят к телевидению, радио… И я при встрече с ними ссылался на мастеров, которые мне помогли. А меня спросили: «Кто это?». Ни одного мастера художественного слова они не слышали. Даже о таком, как Владимир Яхонтов, не имеют ни малейшего представления. Потому что по радио он не звучит, по телевидению его не показывают. А где еще можно услышать? Ведь его послушать – какая удивительная речь! Настолько хорошо он читал Есенина, Маяковского!