Надежда Куликова-Архангельская - Моя Дорога Ветров, или Всё хорошее начинается с «сайн»

У других людей, я знаю, были иные ассоциации. В чертах круглого невозмутимо-спокойного и благородного лица, украшенного пушистыми усами, в гордой стати кому-то мерещился облик самого Генералиссимуса. Поэтому многие гости Ленинграда, случайно прогуливаясь садами возле Адмиралтейства, невольно вздрагивали от неожиданной встречи с товарищем Сталиным в странном соседстве с верблюдом (что за компания?) и на всякий случай спешили удалиться прочь. А зря: прочитав, хотя бы узнали, что за человек.

От этого сходства тот человек ничего не выигрывал, но, однако же, и не проигрывал, потому что он вообще не знал поражений. И даже неудачи, без которых невозможно себе представить ни одну человеческую жизнь, самым непостижимым образом превращались у него в успех. Удивительно, но так и было! Он умел побеждать, для этого он и родился. А победа, как известно, любит только сильных и смелых, так что всемирная слава победителя досталась ему заслуженно.

Его товарищи, шедшие вслед за ним, одержимые той же страстью, были вовсе не фанатиками идеи, а обычными людьми, готовыми пойти за своим руководителем в огонь и в воду. А если того придётся выручать, то и отдать, не задумываясь ни на миг, свою жизнь. Но он не требовал от них такой жертвы, мало того, берёг их жизнь более собственной, считая этих людей самой настоящей своей семьёй, и другой ему было не надо. Так кто же он?

Чтобы вспомнить об этой поистине уникальной личности, надо мысленно возвратиться на школьный урок географии. Перелистав страницы учебника, обязательно найдёшь портрет мужественного, богатырского телосложения офицера с пышными усами и роскошной шевелюрой, с благородной осанкой и гордой статью, с ясным, твёрдым взглядом слегка задумчивых глаз, устремлённых в неведомую даль. Это наш знаменитый соотечественник Н. Пржевальский – генерал-майор, неутомимый путешественник и исследователь, храбрый воин, отважный разведчик новых земель, талантливый писатель и руководитель четырёх географических исследовательских экспедиций в Центральную Азию.

Я неожиданно для самой себя отмечаю, что на всех фотографиях, где запечатлён Пржевальский, он никогда не смотрит, как большинство из нас, прямо на фотографа. Его взгляд всегда устремлён в иное направление, в какую-то неведомую даль, куда он переносится могучей силой своего воображения. Так было в юности, так было при прощании очередного выпуска Академии Генштаба, так будет и перед последней в его жизни экспедицией. Словно слова фотографа: «Господа, а сейчас фотография на память! Попрошу минуточку внимания! Смотрим сюда-с! Сейчас отсюда вылетит птичка!» – не имеют к нему никакого отношения. Он и сам вольная птица. Он сам выбирает свои пути-дороги! Он видит то, что сокрыто от глаз других. А то, что способны на мгновение увидеть другие, он запоминает в мельчайших деталях на всю жизнь. У него во всех смыслах свой взгляд и своя точка зрения. Возможно, такой человек один на тот момент в России. И родился он точно вовремя.

Пржевальскому суждено было жить в эпоху мирового утверждения российской науки и великую эпоху путешествий. И его поджидало много работы: нужный человек, родившийся в нужное время, в 1839 году. И в нужном месте, в России.

Уже середина ХIХ века, а пустыня Гоби, Монгольский Алтай, Северный Тибет ещё не исследованы. К этим территориям проявляет нескрываемый интерес давний геополитический соперник – Британия. Россия вступает в противоборство, преследуя законные интересы к сопредельным территориям.

Николай Пржевальский, выпускник Академии Генштаба, член Императорского Русского географического общества, предлагает свою помощь в решении трудного и весьма рискованного дела. В четырёх экспедициях он проведёт почти одиннадцать лет жизни.

Уже первый монгольский поход принесёт ему славу великого путешественника и только разожжёт горячее желание продолжать начатое. А ведь были в России в какой-то момент сомнения не только в успехе экспедиции, но и в самой возможности её членов вернуться обратно живыми после длительного отсутствия каких бы то ни было известий о походе.

Каравану Пржевальского безводная Гоби грозила ежедневно мучительной смертью от жажды. Но он шёл не погибать, а, вопреки всему и всем, побеждать. «У меня до сих пор мутит на сердце, когда я вспомню, как однажды, напившись чаю из колодца, мы стали поить верблюдов и, вычерпав воду, увидели на дне гнилой труп человека», – написал путешественник. Хуже, когда подолгу даже такого источника не встречалось, а «всё тело горело, как в огне, голова кружилась».