Псевдолиберальная теология Путина и его окружения глубоко порочна, так как служит простым прикрытием сложившегося симбиоза либеральных фундаменталистов, отбирающих деньги у населения в пользу бизнеса, и силовой олигархии, отбирающей эти деньги у бизнеса для непроизводительного потребления. При этом "запас прочности", подаренный России внешней конъюнктурой, разрушается обостряющейся борьбой кланов, гарантированной безнаказанностью любого бюрократического идиотизма и стремительным ростом аппетитов силовой олигархии. Правящая бюрократия объявила войну всем значимым субъектам внутренней политики. Бедным — за счет, по сути дела, социального геноцида под видом "социальных реформ", богатым — силовым и налоговым рэкетом, региональным элитам — финансовым удушением и назначением губернаторов, Западу — отказом от демократического пути, произведшим впечатление кощунственной спекуляции на крови детей и, наконец, собственной опоре — правоохранительным структурам (лишившимся льгот и подвергшимся унижениям). Этот режим еще может задобрить силовиков и ветеранов деньгами, попытается восстановить покачнувшийся рейтинг Путина, купить раздачей российских недр терпение Запада, придавить оппозицию. Но помочь ему нельзя: он обречен, так как не способен к развитию. "Путинская стабильность" гораздо хуже брежневской — продляя агонию недееспособного режима, она подтачивает силы общества и затягивает Россию в новое Смутное время. Чем раньше начнется системный кризис, тем менее разрушительным он будет. Поэтому вопрос стоит ребром — либо здоровые силы общества остановят безумие, либо мы погибнем.
Анатолий БАРАНОВ, публицист
Социальный замер "российского градуса" чрезвычайно рельефен. Здесь как в зеркале отражаются неуклонно растущий протестный потенциал и неспособность верхов как на управлении, так и разрешение существующих кризисных ситуаций и проблем, о которых только что говорил Михаил Делягин. Официальные власти и официозное телевидение тотально замалчивают существующие процессы. Волна протестов, которая имеет четкую дату начала — 9 января и место зарождения — Ленинградское шоссе, которое перекрывали 9 января в Солнечногорске и 10 числа в Химках, всеми, кому не лень определялась по-своему: бунт, "седая революция", провокация "левых" и т.п. Никто всерьез не анализировал ни динамику развития протестного движения; ни мотивацию участников; ни, в конце концов, перспективу дальнейшего развития, поскольку всё это далеко еще не закончилось. Я просто устал каждый день придумывать по 5-10 заголовков на ленты новостей протестного движения "КПРФ.ру" и "Правды.инфо", так велик их объем.
Это очень серьезно. Многие понимают, что это может быть серьезно, но не отдают себе отчета — насколько серьезно.
Во-первых, что это? Отвечаю — это предреволюционная ситуация, причем вызванная на 50% объективными предпосылками, а на 50% действиями власти, абсолютно не отдающей себе отчета ни в чем. Говорят о каких-то "стихийных" выступлениях пенсионеров. Но о стихийности можно было говорить на первой неделе, ну на второй. Господа-товарищи, сегодня начался четвертый месяц протестных выступлений! Какая стихийность? 100 человек может выйти стихийно, 200, 500. Но когда в полумиллионном Белгороде выходит на площадь 10 тысяч человек — это не стихийность. Это организация. Или самоорганизация. В середине января я публикую на "КПРФ.ру" призыв создавать на митингах комитеты, советы — в общем, временные народные органы. Не проходит недели, и начинают поступать мне на электронную почту письма из регионов: "Создан совет", "Создан Комитет самоуправления" и т.д. Это — самоорганизация на фоне полной, объективно созревшей готовности. Маленький толчок — и процесс пошел. А когда создание комитетов народного спасения продекларировал Зюганов, вообще началось лавинообразное образование разных органов, причем кое-где они оказались даже признаны действующей властью, как в Удмуртии, Татарии или Петербурге.
Во-вторых, уже после первого месяца протестных выступлений проявились все политические силы, готовые участвовать в революции. Начало революционной ситуации, что греха таить, политики прозевали. Пропраздновали. Но к февралю все определились, по какую сторону баррикад кто намерен стоять. И обнаружилось, что цвет у революции получается по преимуществу красный, как ни крути. "Оранжистов" практически не видно. Зато присутствуют все оттенки красного — от едва розоватого "Яблока" до красно-коричневых тонов.
Читать дальше
