Сергей Кремлев - 10 заповедей спасения России

В стабильные времена армия трудового народа, должна заниматься не политикой, а своим прямым делом – совершенствованием боевой и морально-политической подготовки.

А во времена нестабильные?

И – в нестабильном обществе?

Во времена нестабильные важно понять: насколько политика – дело также и военных? И обязаны ли военные в политике разбираться?

Кадровый потомственный военный, полковник Богислав фон Бонин, бывший начальник оперативного отдела германского генштаба, бывший крупный военный чиновник в Германии Аденауэра, 20 июня 1955 года говорил в Мюнхене так:

«Плох и тот тип старшего офицера, который прячется как мышь в нору, едва заслышав слово «политика», и который не знает ничего иного, кроме слепого выполнения глупых приказов, иногда вопреки здравому смыслу, а то и против своей совести».

Вот как смотрел на дело умный профессионал даже из славящейся якобы аполитичностью касты германского офицерства, наученный горьким опытом безоглядной службы Третьему рейху. А, впрочем, может ли мыслить иначе мало-мальски уважающий себя представитель той профессии, на которой испокон веку политика отражается более всего?

Если вдуматься, у истоков вообще всех крупнейших событий мировой политической истории всегда стояли военные! Английская буржуазная революция так же неотделима от генерала Кромвеля, как французская – от генерала Наполеона Бонапарта. Соединённые Штаты Америки создавались не только, да и не столько военными усилиями генерала Вашингтона, сколько политическими его усилиями! Маршал Франции Бернадотт имел наколку «Смерть королям!», но стал шведским королём Карлом XIV Юханом, и «маршальская» династия царствует по сей день.

Наёмные полководцы средневековой Италии – кондотьеры, владели политиканским ремеслом не хуже, чем большинство профессиональных политиканов. Для имперских же генералов Британии их политические роли и обязанности всегда были чем-то само собой разумеющимся.

Двадцатый век исключением в этом смысле не стал… Генералиссимус Чан Кай-Ши, германские маршалы Бломберг и Гинденбург, французский маршал Петен, «комендант Польши» маршал Пилсудский, генералы Тодзио, фон Сект, Людендорф, имперский канцлер веймарской Германии генерал фон Шлейхер, финский генерал Маннергейм – это лишь довоенный перечень политиков первого ряда из военных.

После войны ситуация не изменилось: новая Франция обязана своим быстрым возрождением генералу де Голлю… Генерал Эйзенхауэр благополучно отбыл два президентских срока в такой «демократическо-республиканской» стране, как Соединённые Штаты Америки, и т. д.

Можно вспомнить офицеров-«младотурков» и их лидера Кемаля Ататюрка… Нельзя забывать о молодых офицерах египетской армии во главе с Гамаль Абдель Насером, свергнувших в 1952 году короля Фарука…

А разве допустимо забывать об уже упоминавшемся выше панамском генерале Омаре Торрихосе, который говорил, что он хочет войти не в историю, а в зону Канала, и который вошёл и в зону Канала, и в Историю?

ВПРОЧЕМ, может быть, на дельных полководцев и офицеров, мастеров на все руки, повезло лишь народам стран, так сказать, цивилизованных? А в «сиволапой» России полуграмотные вояки только и могли, что с перепою, да с матом-перематом, кричать: «За Бога, царя и Отечество!» а позже – «За Родину, за Сталина!»?

Послушать бывших работников идеологического фронта ЦК КПСС типа «останкинского» «фронтовика», бывшего члена горбачёвского Политбюро Александра Н. Яковлева, ныне лижущего сковородки в аду, – так оно и было, но…

Но давно сказано (русским офицером, между прочим): «Быть русским по рождению и не знать русской истории, значит – не быть русским!» А тот, кто историю знает, вспомнит: князь Ярослав Мудрый и воевал, и администрировал, светлый князь Александр Ярославич Невский не только псов-рыцарей бил, но был и выдающимся русским дипломатом.

Казацкий атаман Ермак Тимофеевич умел быть политиком, а казацкий гетман Богдан Хмельницкий неплохо ориентировался в тугих узлах, завязанных на Украине Речью Посполитой, Швецией, Турцией, Крымом, Валахией, Семиградьем…

Русская гордость, умница Пётр I Алексеевич Романов, выдающийся полководец и флотоводец нового, комплексного, типа, в новой державе создал и новую российскую дипломатию. Весь он, и воитель, и дипломат, в таком вот эпизоде, знать который должен бы каждый русский, а уж русский воин – тем более…

Заключив союз с бессовестным саксонским курфюрстом и польским королём Августом, Пётр подарил ему драгоценную шпагу. В годину неудач Август предал Россию и заключил со шведом Карлом ХII тайный Альтранштадтский мир, а в подтверждение искренности своего предательства подарил Карлу петровский подарок. Шпага Петра была со шведским королём до Полтавской баталии, а там – со всем королевским скарбом – опять попала к нам.