Михаил Пеккер - Наши за границей

Сейчас, когда я слышу очередной рассказ моей знакомой о том, как ей удалось 20 лет назад пожать руку самому актеру А. и посидеть за столиком ресторана с эстрадной звездой П., меня охватывает дикая жалость и злость: ну как можно так преклоняться перед человеком, даже очень талантливым, даже гениальным? Талант ведь дается Б-гом и годами труда.

Уважать нужно любого человека, независимо от его таланта, способностей, преклонение – оно ведь только унижает человека, делает его жизнь невозможной.

– Послушайте, Юля, но сами-то вы с 17 лет никого, кроме как гениальных и талантливых, не признавали?

– Да, было такое. В молодости я очень глупая была, заносчивая до одурения. Это потому, что с меня все пылинки сдували, начиная с папы. А потом так ударило, что вся эта дурь из головы вылетела.

– Знаете, Юля, мы ведь с вами одного года рождения, жили в одном городе, могли бы и раньше встретиться.

– Могли бы, но шанса подружиться со мной у вас не было. Я ведь только с известными людьми дружбу водила: художники, артисты, поэты. А вы кем были в то время? Студентом, да еще, небось, и стеснительным.

– А сейчас что, планка упала?

– Да нет, просто жизнь многому научила.

– А до 17 лет у меня был шанс?

– У вас? У вас был! Но у меня не было, я же до 17 лет толстой коровой была, толстой-претолстой. Вы любите толстых женщин?.. Вот вам и ответ.

Я вот стихи пишу, раньше никому их не показывала, стеснялась, считала их недостойными, но вот однажды прочла у Антона Павловича Чехова: «Есть большие собаки и есть маленькие собаки. Но маленькие не должны смущаться существованием больших: они должны лаять, и лаять тем голосом, какой Господь дал им». И поняла, что это очень правильно: нельзя обижаться на то, что Б-г не дал тебе таланта, нужно быть самим собой, по возможности не грешить и принимать удары судьбы… Тьфу ты! Сказала прямо как монашка какая, будто у самой не было семи мужей.

Вот сейчас мы с вами разговариваем, а вы, наверное, думаете: «Почему у нее при таком количестве мужей детей нет?» Думаете-думаете, я знаю. Понимаете, я ведь с ранней молодости недостатка в мужском обожании не имела, поэтому и детей решила не заводить – знала, что одним-двумя мужьями дело не кончится. Я же молодая была, глупая, почти до 40 полагала, что мир специально так устроен, чтобы мне хорошо было. Сейчас считаю отказ от детей самой большой своей ошибкой в жизни.

Так и жила, в облаках, пока мне в голову не пришла мысль уехать в Америку. А если какая мысль в моей голове застрянет, то все, пока я ее не реализую, успокоиться не могу – руководит она мною безжалостно. Я сама сейчас себе удивляюсь, сколько непреодолимых препятствий я преодолевала, чтобы добиться своего, и всё для того, чтобы спустя много лет себя с недоумением спросить: «Зачем тебе все это нужно было?» Вот вы как-то мне сказали, что человек – это единственное существо в мире, которое создает препятствия, чтобы затем их преодолевать. Это точно про меня сказано: захотелось мне жить в Америке – и все, хоть тресни! Чего со мной за 12 лет в Америке только не было: и предательство друзей, и четыре доллара в час, даже выпроваживали меня из нее в наручниках, а все равно и американской гражданкой я стала, и состоятельным человеком, а ради чего, спрашивается? Чтобы по ночам Харьков видеть и мечтать в него вернуться. Ведь страстная натура, как вы сказали недавно, вещь жуткая, она не только всех ближних опаляет своим огненным крылом, она еще и сжигает все внутри у ее носителя, оставляет в нем только головешки разочарований и недоумения. Это правда, что страсть должна быть частью таланта, а не талантливости, потому что талант – преобразователь жизни, а талантливость – ее прожигатель.

Когда мы поженились с Летучим Голландцем, денег у нас особых не было, бизнес мы начинали с кредитных карточек, вернее – он начинал, мое участие ограничивалось переводческими и представительскими функциями, красивая жена бизнесу – большая польза. Какой бизнес был у моего мужа? Научный туризм. Голубоглазый Швед со своим партнером организовывал для американских врачей научные конференции и стажировки в Европе. Врачи в Америке, как мы с вами знаем, – люди очень богатые, зарплатой в 150–200 тысяч долларов их не удивишь, поэтому все делалось на самом высоком уровне, останавливались мы, как организаторы, всегда в самых лучших отелях. Помню, однажды во Франции Голубоглазый Швед снял для нас с ним комнату в королевском замке. Нет, серьезно, мы даже ночь провели на кровати французской королевы – она, говорят, на ней с превеликим удовольствием изменяла своему мужу, королю Франции. Нет, Франция – это не Англия, во Франции это в порядке вещей: плати тысячу долларов за ночь – и мерзни в келье под тремя одеялами.