То, что в этой автобиографии я упоминаю имена очевидцев «тех» событий, считаю нормальным. Во-первых, прошло уже много времени. Многих и в живых-то уже нет. А во-вторых, никого я здесь не обижаю, не оскорбляю. Не клевещу…
Однажды я заметил, что мой дневник кто-то трогал.
– Мама, ты читала мой дневник?
– Да.
– Как ты могла?
– А что такого?
– Ну, это вообще…
Я был в шоке. Зачем она читала мой дневник? Или зачем в этом призналась.
Сейчас Караганда в другой стране. Туда нереально долго идёт почта. Туда нереально дорого звонить по телефону. Там столицу назвали Нур-Султан… Когда я учился в первой школе, казахов в классе у нас было процентов 10—20. Как и в целом по Караганде (я думаю). Большинство – русские (и производные от них), евреи, немцы. Немцев эвакуировали с Поволжья в годы войны. Сейчас многие из них вернулись на свою историческую родину. Казахский язык в городе знали немногие. У меня был друг, Алик Асанов, папа у него – казах, а мама – украинка. Казахского языка он не знал.
С Аликом мы дружили. Ещё в нашем классе учился Валера Гершман. Крупный, плотный еврей, избалованный и нахальный. Он задирал девочек, доставалось и парням. Вдвоём с Аликом мы били этого Гершмана. А когда мы с другом приходили в класс поодиночке, он бил нас.
Однажды, это было в классе шестом или седьмом, у нас была массовая драка. Или что-то на неё похожее. Хам Гершман обидел девочку. Какую, уже не помню. Я за неё вступился (один из некоторых, особенно приятных моментов в моей жизни). Позиции мальчиков класса разделились. Многие были на моей стороне, друзья Гершмана – на его. После уроков назначили драку.
За Гершмана «выступали» долговязый, медлительный Климов, развязный Дима Кузнецов и застенчивый Фарид Хальфин. На моей стороне – мой друг Алик Асанов, Плугатырёв, Ширяев Витя, Миша Манжосов, Слава Лисичкин. Может быть, я кого-то упустил. На этой драке я не помню, честно, ударил ли я кого или ударил кто меня. Поставили фингал, по-моему, Плугатырёву. Это сделал Гершман.
Победителей в драке не оказалось. Побегали, покричали… А вообще, тема драк был для меня очень волнующей. Я не любил и не люблю, когда дерутся. Подростком я знал, что если иду по чужому району, рискую получить по морде. Просто за то, что иду. Не люблю драк и по телевизору, так называемый, спорт (бокс, бои без правил и т.п.). Хотя в институте и занимался каратэ. Но это только для самообороны и для физического здоровья.
Среди девочек восьмого «б» класса, скажу ещё об одной. Майра Садыкова. Казашка. Красивая казашка. Почему я вспомнил о ней? На одном из уроков она сидела впереди меня. И обернулась.
– У тебя красивые глаза, – сказала она.
И посмотрела внимательно. А я на неё. В тот момент её глаза показались мне (тоже?) очень красивыми. Приятно, когда тебя хвалят. Казалось бы, пустяк, а запомнилось на всю жизнь. Так давайте друг друга хвалить? А не ругать…
Девятый и десятый класс я «заканчивал» в Ленинграде, в школе №143 на Шоссе Революции. Ничего интересного там не происходило. Девочки в классе были «так», их феромоны на меня не действовали. Из одноклассников я сдружился с Серёжей Потаповым и Лёшей Былинкиным. Вместе мы прогуливали уроки, курили в подъездах и пили пиво.
В десятом классе я снялся в «кино». У Андрея Тиханова, одноклассника, была кинокамера, и мы с ребятами сняли любительский фильм, без звука. Я играл главную роль – шпиона. Когда фильм «изготовили», я взял в прокате кинопроектор и показал кино дома.
– Опять ты с сигаретой, – сказала мама.
А шпиону без сигареты никак нельзя. Как ей это было объяснить?
Что ещё вспоминается о Караганде? Летом во дворе мы играли в футбол. Зимой – в хоккей. В настоящий хоккей, на коньках. Сами заливали каток, играли самодельными клюшками на нехоккейных коньках. Вообще, зима в Караганде была настоящей. Морозной, снежной. Когда градусник опускался ниже 40 градусов, школы закрывались. Об этом объявляли по радио. Утром встаёшь в школу, слушаешь радиоточку. И если объявляют, что занятий сегодня не будет, с криком «Ура» вырываешься на улицу. И там проводишь целый день.
В выходные с родителями ходили на лыжах. Или просто в парк. Зимой центральные аллеи заливали горячей водой, делали каток. Строили горки, сказочные фигуры из снега. Продавали горячие блины, чебуреки, манты… Помню, один раз возвращались мы с лыжной прогулки и «наткнулись» на ларёк, где чебуреки жарили прямо у всех на виду. Это было так аппетитно! До сих пор, как вспомню, слюнки текут.
Читать дальше