Джеймс Мэдисон - Федералист

В новейшем анализе философии конституции весьма компетентный американский исследователь П. Эйделберг задался целью проследить, проник ли термин “дух равенства” на страницы “Федералиста”. Ни в одной из статей его обнаружить не удалось, но осторожно сформулированный эквивалент наличествует – “фракция большинства”. Именно те, кто входят в нее, “тайно вздыхают” по лучшей доле. Эйделберг диагностирует их вздохи как элементарную зависть и подробно рассматривает ее социальные последствия: “Зависть в нейтральной форме означает тоску по преимуществам другого. В негативной форме это чувство смешивается с недоброжелательством или недовольством к имеющему эти преимущества. В любом случае объектом зависти могут быть богатство, положение или даже характер другого. Но зависть – качество, отличающее не только индивидуумов, она может охватить целый класс. Больше того, конечная цель зависти – в содружестве с уравнительным духом – сделать всех равными, сведя [c.21] их до уровня посредственности... Коль скоро, по Мэдисону, главная угроза исходит со стороны фракции большинства, отсюда следует – защита различных и неравных способностей людей означает защиту лучших от попыток многих уравнять всех в посредственности”.

На чьей стороне лежат симпатии Публия – очевидно. Оторвавшись от трудов по созданию “Федералиста”, Гамильтон на конвенте штата, обсуждавшего ратификацию конституции, четко и ясно, хотя и парадоксально, сказал: “Взглянем на богатых и бедных в обществе... Где преобладает добродетель? Различие не в количестве, а в пороках, присущих разным классам. Преимущества в складе характера принадлежат богатым. Их пороки, вероятно, в большей степени содействуют процветанию государства, чем пороки бедняков, и в меньшей степени отдают моральным разложением”. Расшифровывая генеральное суждение Гамильтона, Эйделберг выстраивает впечатляющие ряды пороков: у бедных – зависть, грозящая торжеством посредственности, у богатых – честолюбие, укрепляющее государство, и алчность, преумножающая его благосостояние15.

Преисполненные исторического оптимизма сочинители “Федералиста” были убеждены – время на стороне их идей, ибо конституционный конвент (где собрались “полубоги”, по мнению Джефферсона) предложил американскому народу наисовершенное государственное устройство. Растолковав наследие древних и значение собственности для стабильности общества, Публий очень подробно, говоря современным языком, рекламировал достоинства принципа разделения властей, сложной системы сдержек и противовесов. Пожалуй, большая часть статей “Федералиста” в той или иной мере касается этой тематики. Зачем столько хлопот? Наверное, с разумной степенью точности указал на причины этого тот, кто, хотя и творил совсем недавно, в середине XX века уже вошел в число классиков американской политологии, – Ричард Хофштадтер. Его книга “Американская политическая традиция и люди, создавшие ее” увидела свет в 1948 году. [c.22]

Как и Ч. Бирд, он работал на крутом повороте мировой истории, книгу написал в 1943–1947 годах совсем молодым человеком, и ему, наверное, уже по этой причине импонировали изумительные эссе молодых авторов “Федералиста”. С азартом молодости он попытался при анализе идей отцов-основателей “отразить социальную критику тридцатых”, при которой “американская политическая традиция рассматривается с достаточно левой точки зрения”. Идейное наследие отцов-основателей, отраженное и в “Федералисте”, он оценивал с большой долей реализма:

“Правительство, думали отцы-основатели, основывается на собственности. Люди, не имеющие собственности, не обладают необходимым положением в упорядоченном обществе, чтобы быть стабильными или надежными гражданами. Страх перед неимущими городскими массами был почти всеобщим. Джордж Вашингтон, Гувернер Моррис, Джон Дикинсон и Джеймс Мэдисон – все они говорили о своих тревогах по поводу городского рабочего класса, который когда-нибудь в будущем может подняться, – “люди без собственности и принципов”, как именовал их Дикинсон, и даже демократ Джефферсон разделял эти предрассудки. Мэдисон, исследуя проблему, вплотную подошел к тому, чтобы предвосхитить угрозу консервативному республиканизму со стороны как коммунизма, так и фашизма:

"В будущем громадное большинство людей не будет иметь не только земельной, но и собственности вообще. Общее положение либо объединит их – в результате права собственности и свобода общества не будут в безопасности в их руках, – либо, что более вероятно, они превратятся в орудие богатства и честолюбия, что создаст равную опасность с другой стороны"”16.