Михаил Щербаченко - Круиз для среднего класса

Очень нравится семейное положение: разведен. Причем трижды. Двое детей, сын и дочь. Оба выросли, и ими не надо заниматься. Впрочем, он и раньше не очень-то ими занимался, просто присматривал. Отношения сложились доброжелательные, но не более того. Дети живут каждый своей жизнью, Л.С. им помогает, если просят, а если не просят – не помогает. Насчет зова крови у него затруднения – он его просто не чувствует.

Партийность. Был, состоял. Как большинство людей, которые в то время чего-то стоили.

Судимость. Несколько раз находился на грани, но обошлось свидетельскими показаниями.

Места работы. Их было много. Л.С. обладает разносторонними навыками, умеет открывать, закрывать и поглощать бизнесы, способен возглавить туристическую компанию и футбольный клуб, создать радиостанцию и экологическое движение, разработать политический имидж кандидата-во-что-хотите и дизайн-проект ночного бара для ЛГБТ-сообщества. Он называет себя синьором из общества, знает всех, и все знают его. Когда где-то требуется свой человек, Л.С. всегда под рукой.

Но при этом работником он был неважным. Отступал перед трудностями, быстро терял интерес к делу. Сам про себя это знал, и если чувствовал, что начинает заваливать проект, никогда не дожидался, пока выпрут, а действовал на опережение, уходил сам, облегчая таким образом задачу работодателю и сохраняя с ним добрые отношения.

В общем, если не считать мелочей, все его в себе устраивало.

Нравилось, что не молод и не стар. Многое успел, но многого еще не попробовал, так что занятие найдет. Дефицит рабочих мест не пугает. Нравилось, что состоятелен, но не богат, меньше проблем. Нравилось, что полно приятелей и нет друзей. Друга придется выручать, дружба обязывает, а он не хочет обязательств. Нравилось, как он выглядит, как одет, как общается с людьми. Со старшими, младшими и равными. Нравился свой характер – легкий и не злопамятный.

Нравилось, что судьба в общем сделана и сделана неплохо, все идет по плану.

Правда, в этот план не входила катастрофа.

В каюте включилась громкая связь, и мужской голос сбивчиво произнес несколько фраз, из которых Лев Сергеевич понял следующее: капитан информирует пассажиров, что вышел из строя один из генераторов, но скоро электрики справятся с этой проблемой. Л.С. облегченно выдохнул и снова отправился покурить, причем ему показалось, что пол наклонился в сторону балкона.

Не психуй, одернул он себя, не будет никаких титаников. И сразу вспомнил, как вчера в ресторане, когда они с Ольгой любовались закатом, пианист заиграл знаменитую музыкальную тему из «Титаника» – Му heart will go on. «Еще накаркает, придурок», – изящно выразилась Ольга, улыбаясь таперу. И Льву Сергеевичу кошачий коготь царапнул по сердцу

Он не успел докурить сигарету, как дали свет. Л.С. открыл мини-бар, слил в один стакан три пузырька скотча и залпом выпил. А бутылочки в баре дрожат, подумал он, или это я дрожу. Нужно было срочно переключиться на что-нибудь приятное. Он лег в кровать, закрыл глаза, открутил календарь на несколько дней назад и увидел залитое солнцем Монте-Карло.

Л.С. ожидал, что к отелю подкатит какое-нибудь старое корыто, но Алексей Юрьевич прибыл на вполне пристойном «пежо» и воскликнул: «Наконец-то на родине Жана Габена появилось интеллигентное русское лицо!». Л.С. рассмеялся, впервые это приветствие он услышал почти тридцать лет назад, только тогда Леша ввинтил Робеспьера, а при их следующих встречах кого только не вставлял – Бомарше, Пиаф, де Голля, Миледи, Зидана, Людовика Четырнадцатого… Встреч было много, но он не повторился ни разу.

Отправляющемуся впервые во Францию Льву Сергеевичу парижский телефон Алексея Юрьевича дали друзья. Сказали, познакомься, веселый парень, по городу покатает. «Ну, так что, – сходу спросил тот, встретив москвича в аэропорту, – Джоконда в Лувре, цветы к могиле Бунина, женское белье в Тати?». – «Канкан в “Мулен Руж”, футбол на Стад де Франс, кабаки по вашему выбору за мой счет», – влет среагировал Лев. Уточнение «за мой счет» он произнес с усилием, – валюты было всего ничего, но требовалось держать фасон. «Споемся», – резюмировал Алексей, который все понял и оценил.

К тому времени он жил в Париже пятый год. Совмещал официальную работу собственного корреспондента советского информационного агентства с тайной разведывательной миссией. Такое свое положение ловкий Алексей Юрьевич использовал виртуозно: агентству объяснял, что все его время уходит на выполнение секретных заданий, а в «конторе» рассказывал, будто день и ночь вынужден строчить заметки о протестных митингах парижских говночистов и триумфальных гастролях Большого театра. На самом же деле они с женой вели праздную жизнь парижских буржуа, смакуя устриц, полотна импрессионистов и красоты Булонского леса.