Рудольф Баландин - Загадки теории эволюции. В чем ошибался Дарвин

В молодости Дарвин писал в дневнике, что испытывал среди роскошной тропической природы чувства «изумления, восхищения и благоговения». Они имели религиозный характер. «Но теперь, – по его словам, – даже самые величественные пейзажи не могли бы возбудить во мне подобных убеждений и чувств».

Не было ли это утратой важного и ценного качества? Он пояснил: «Этот довод был бы веским, если бы все люди всех рас обладали одним и тем же внутренним убеждением в существовании единого Бога; но мы знаем, что в действительности дело обстоит не так».

Другой источник идеи Бога он считал более веским. Трудно и даже невозможно «представить себе эту необъятную и чудесную Вселенную, включая сюда и человека с его способностью заглядывать далеко в прошлое и будущее, как результат слепого случая или необходимости. Размышляя таким образом, я вынужден обратиться к первопричине, которая обладает интеллектом, в какой-то степени аналогичным разуму человека… Но в таком случае возникает сомнение в том, можно ли положиться на человеческий ум в его попытках строить такого рода обширные заключения, – на человеческий ум, развившийся, как я твёрдо убеждён, из того слабого ума, которым обладают более низко организованные животные?.. Тайна начала всех вещей неразрешима для нас, и что касается меня, то я должен удовольствоваться тем, что остаюсь Агностиком».

По его убеждению, наивысшее удовлетворение получает человек, стремящийся «действовать на благо других людей… Он будет получать одобрение со стороны своих близких и приобретать любовь тех, с кем он живёт». И дополнил: «Что касается меня самого, то я думаю, что поступал правильно, неуклонно занимаясь наукой и посвятив ей всю свою жизнь. Я не совершил какого-нибудь серьёзного греха и не испытываю поэтому никаких угрызений совести. Но я очень и очень часто сожалел о том, что не оказал больше непосредственного добра моим ближним».

Агностик уверен в невозможности окончательного познания всех тайн бытия. Точка зрения разумная (её противников можно упрекнуть в мании величия личного или всечеловеческого).

Другой вопрос – об интеллекте той сущности, которая могла быть первопричиной эволюции. В наше время об этом появилась возможность не только фантазировать, но рассуждать на основе научных знаний. Такая попытка нам ещё предстоит.

Выдающийся немецкий ученый Герман Гельмгольц (1821–1894) писал: «Если все наши попытки создать организмы из безжизненного вещества терпят неудачу, то мы… поступим совершенно правильно, задав себе вопрос: возникла ли вообще когда-нибудь жизнь, не так ли стара она, как материя, и не переносятся ли её зародыши с одного небесного тела на другое, развиваясь повсюду там, где они нашли для себя благоприятную почву?»

Философ Фридрих Энгельс (1820–1895) возразил: «То, что Гельмгольц говорит о бесплодности всех попыток искусственно создать жизнь, звучит прямо-таки по-детски. Жизнь – это способ существования белковых тел, существенным моментом которого является постоянный обмен веществ с окружающей их внешней природой, причём с прекращением этого обмена веществ прекращается и жизнь, что приводит к разложению белка. Если когда-нибудь удастся составить химическим путём белковые тела, то они, несомненно, обнаружат явления жизни и будут совершать обмен веществ, как бы слабы и недолговечны они ни были».

Белковые тела давно синтезированы, а составить из них организм не удаётся. Из этого порой делается вывод: для создания живых существ необходим Мировой Разум или особые космические условия.

Энгельс прав: для жизнедеятельности требуется обмен веществ с окружающей средой. Такую активность некогда называли «жизненной силой», предполагая под этим способность живого существа воспринимать, перерабатывать и использовать для своих целей вещество, информацию и энергию из окружающей среды.