Рудольф Баландин - Загадки теории эволюции. В чем ошибался Дарвин

Судя по всему, Чарлз Дарвин разделял это мнение, что и отразила мысль, высказанная им в конце своей книги. Вторая цитата – высказывание теолога Бэтлера о толковании понятия «естественный» как установление законов и порядка «разумным агентом», в отличие от «сверхъестественного или чудесного, которое «осуществляется им только однажды». В таком случае Бог свершил чудо творения и установил законы, по которым продолжает развиваться Вселенная. Эти законы призван познавать человек, наделенный свыше разумом.

Третья цитата из работы средневекового философа Френсиса Бэкона: «Ни один человек, ошибочно переоценивая здравый смысл или неправильно понимая умеренность, не должен думать или утверждать, что человек может зайти слишком глубоко в своем исследовании или в изучении книги слова Божия или книги творения Божиих, богословия или философии; но пусть люди больше стремятся к бесконечному совершенствованию или успехам в том и другом».

Мысль ясна: необходима свобода мнений как в познании библейских текстов, так и в исследовании Природы. Перефразируя знаменитые слова Иисуса Христа в ответ на каверзный вопрос фарисеев: богословию – религиозное, естествознанию – научное.

Чарлз Дарвин исходил из таких взглядов на познание. Но почему же в отличие от Лапласа великий биолог не отбросил за ненадобностью «гипотезу Бога»?

Есть версия, что ссылку на Творца он сделал в угоду своей жене во втором издании своей монографии. Но даже если это так, вряд ли он пошёл бы против своих убеждений.

На мой взгляд, сказалось принципиальное различие «двух синтезов Космоса», о которых писал Вернадский.

Физико-математический взгляд на природу (у Лапласа и многих других учёных) предполагает существование закономерностей, которые можно выразить в виде формул. Такой подход оправдывает себя при изучении динамики небесных тел, машин и механизмов, материальных частиц, объектов, поведение которых подчиняется статистическим законам.

Живые организмы, включая людей, отчасти подходят под такие стандарты. Об этом свидетельствует демография. Но разве подобные показатели раскрывают особенности живых, а тем более разумных существ?

Натуралист, изучающий земную природу в её реальном облике и в развитии, вынужден признать существование удивительных соответствий, гармонии, красоты и… тайны. Не замысловатой загадки, которую можно решить, а именно тайны, перед которой научный метод бессилен.

Можно предположить, что когда-то после каких-то гениальных озарений какого-то мыслителя покров тайны будет снят. Но в это, так же как в беспредельные возможности научного метода, остаётся только верить.

Дарвин не раз признавался в неведении. Заканчивая одну из глав «Происхождения видов», он писал: «Наше незнание в отношении законов изменчивости глубоко. Ни в одном из ста случаев не в состоянии мы указать причину, почему та или другая часть организации изменилась».

В наше время тотчас последует ссылка на успехи генетики. Но Дарвин имел в виду не законы передачи наследственных признаков, а причины изменчивости. О законах изменчивости он и сам писал.

Или другое его высказывание: «Цветы и плоды стали отличаться яркой окраской, выделявшей их из зелени листвы, для того, чтобы цветы могли быть легко замечены, посещены и оплодотворены насекомыми. А семена рассеивались бы при посредстве птиц. Каким образом случилось, что многие цвета, звуки и формы доставляют наслаждение и человеку и низшим животным… как возникло чувство красоты в его простейшей форме? Мы этого не знаем, как не знаем и того, почему известные вкусы и запахи стали приятными».

Другое его признание должны были бы внимательно обдумать и принять к сведению не только биологи, но и геологи, астрономы, космологи: «Наш разум не может схватить полного смысла, связанного с выражением даже “миллион лет”; он не может подвести итог и усмотреть конечный результат многочисленных многих изменений, накопленных в течение почти бесчисленных поколений».

Сознавая свое незнание, ученый-мыслитель понимал, что одни лишь научные исследования не могут, а может быть, и никогда не смогут раскрыть самые сокровенные тайны жизни и разума. А если так, то помимо знаний остается область веры в нечто высокое и неведомое – в Бога.

В автобиографии Чарлз Дарвин упомянул о своих религиозных взглядах. Признался: «Не думаю, впрочем, что религиозное чувство было когда-либо сильно развито во мне». Если исходить из личного ощущения присутствия Бога или богов, то это могут сказать представители любых религий (добавлю – включая атеизм).