Валерий Могильницкий - В долине слез. О великих узниках Карлага

Гулаг стал пристанищем новых жертв. Но ты, Таня, держись, будет и на твоей улице праздник, еще много раз встретимся, обнимем друг друга!

Однако так ничего и не добился Утесов! Ровно пять лет отбыла Татьяна в Алжире. Собралась было в Ленинград родной, только власти дорогу ей туда закрыли навечно, разрешив жить лишь в Целинограде.

Вскоре из Ленинграда к ней в Казахстан переехала мать. Татьяна работала вышивальщицей, а мать уборщицей в магазине. Но они были вместе. И это счастье!

Как-то в дверь их убогой квартиры постучали. Мать открыла – на пороге стоял молодой красивый моряк, только что вернувшийся со службы во Владивостоке. Его в Целинограде назначили директором нового Дворца культуры железнодорожников, и ему все приходилось начинать с нуля. Кто-то посоветовал обратиться к Татьяне, чтобы она организовала танцевальную студию. Но когда он увидел нашу героиню, то даже забыл, зачем пришел. Так сильно Татьяна приглянулась ему.

А вскоре и свадьбу сыграли. Борис Васильевич Афонин оказался талантливым организатором, о чем свидетельствовало позже присвоение ему звания заслуженного работника культуры Казахстана.

Да и сама Татьяна Павловна не ударила лицом в грязь, работая вначале учителем танцев, а затем художественным руководителем Дворца культуры железнодорожников. Леонид Осипович Утесов написал положительный отзыв о знаменитой балерине:

«Татьяну Павловну Ивинг-Афонину знаю с 1928 года как артистку, танцовщицу, неоднократно выступал вместе с ней в концертах, в которых она с партнерами великолепно демонстрировала свое мастерство. Свидетельствую это обстоятельство с ответственностью и удовольствием, так как всегда получал радость от ее выступлений».

Спасибо, дорогой Леонид Осипович! Твои письма как бальзам на душу. Они поднимали авторитет Ивинг-Афониной, хотя он зарабатывался прежде всего трудом культработника. Хозяйка Дворца культуры железнодорожников немало сделала для того, чтобы европейскую культуру танца прописать в Казахстане. Что такое настоящий балет, здесь мало кто знал.

Утесов всегда как бы незримо присутствовал с ней. И когда ей становилось на душе тяжело невмоготу, она заводила свой старенький патефон и ставила пластинки с записями его песен. «Раскинулось море широко», «Ты, моряк, Миша», «Легко на сердце от песни веселой»…

И, действительно, ей становилось легче, тоска и печаль уходили из сердца… Песни Утесова помогали ей жить и утверждать себя в культурной жизни Целинограда. Когда она говорила молодым балеринам: «Я знала Утесова», то они все в один голос просили: «Расскажите о вашей дружбе»… И она видела в их глазах восторг…

Татьяна Павловна не подводила Леонида Осиповича, работая в Казахстане. Свыше 30 лет она была бессменным руководителем популярного в свое время танцевального ансамбля железнодорожников. В 1965 году ей присвоили звание заслуженного работника искусств Казахстана.

Недавно в доме «Зерде» музейно-мемориального комплекса «Алжир» состоялся вечер, посвященный 100-летию со дня рождения великой узницы Карлага, балерины Татьяны Павловны Ивинг-Афониной. Выступили те, кто ее знал, дружил с ней – пенсионерка Валентина Алексеевна Быковская, старший преподаватель Евразийского университета имени Л.Н. Гумилева Дмитрий Николаевич Мельников, заведующий кафедрой медицинского университета «Астана» Леонид Лазаревич Карл… Они говорили о тяжелой и прекрасной жизни балерины Татьяны Ивинг-Афониной, о том, что она «счастье знавала и тревогу, шагая с друзьями по жизни». А самое главное – она отдала весь свой талант сполна людям. И в этих устремлениях Татьяну Павловну всегда поддерживал ее давний и далекий друг Леонид Утесов. Его песни, его письма были для нее как «крылья для полета».

Сегодня никак нельзя не написать о врачах Карлага, которые ежедневно вершили незаметный подвиг, спасая жизнь больным заключенным. Такой была, например, Ревекка Ароновна Розенберг, осужденная как член семьи изменника Родины и сосланная в 1938 году на 26 точку Карлага, то есть в Алжир. В лагере ее использовали вначале на общих работах. Но вот в Алжире началась эпидемия туберкулеза и бронхиальных заболеваний, и офицеры в малиновых погонах забегали в поисках необходимых врачей.

Как-то Ревекку вызывает начальник лагеря:

– Оказывается, накануне ареста вы работали в Москве в туберкулезном диспансере ординатором. Так почему это утаиваете?