Совет Алтайбек - Казахстан-Россия - тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг.

Киргиз-кайсацкая орда не оставалась безучастной к событиям 1773–1774 годов, хотя хан Нурали с подвластными ему улусами и не примкнул к Пугачеву. Не вмешиваясь в борьбу русского правительства с восставшими, он занял выжидательную позицию.

Между тем восстание быстро разрасталось. Благодаря успехам Пугачева, у него появились приверженцы и в Орде. Возглавлявший тогда киргизов Табынского и Таминского родов султан Дусали Эралиев, племянник хана Нурали, признал Пугачева за нового государя и отдал ему в аманаты своего сына Сейдалия.

Однако «вооруженный нейтралитет», которого придерживался хан Нурали по отношению к событиям, происходящим на правом берегу Урала, продолжался недолго. Лишь только Пугачев разгромил русские укрепления и уничтожил гарнизоны по реке Уралу, для киргизской вольницы открылся полный простор для вторжения в русские и башкирские поселения. Киргизы вспомнили старые обиды, нанесенные им казаками и башкирами, карательные экспедиции русских войск, угон скота, разорение аулов и баранту. Скоро киргизы под предводительством своих батырей ринулись на правый берег Урала…

Набеги киргиз-кайсаков в 1773–1774 годы отличались особенной отвагой, они доходили до Новоузенского и даже Казанского уездов и достигали берегов Волги. В своем донесении в Государственную Коллегию иностранных дел от 15 ноября 1775 года генерал Рейнсдорп пишет:

«А как по возмущению известного государственного злодея и самозванца Пугачева весь обитающий в здешней губернии российский и иноверческий народ поколеблен, тогда и они, киргиз-кайсаки, узнав отнятые внутренними изменниками к воздержанию их воровских нападений способы, паки пустились на такое злодейство, что многие линейные крепости, государственные и помещичьи селения разорили, причем не только скотом, но и увозами российских людей трех тысяч человек воспользовались. И хотя …разными труднейшими случаями до трех сот возращено, прочие и поныне в ордах киргизских, другие, будучи запроданы в Бухарию и Хиву, в порабощении находятся, о выручении коих оставшиеся здесь отцы и родственники всегда с неусыпным плачем приходят».

После ликвидации Пугачевского восстания русское правительство предъявило хану длинный счет убытков, причиненных киргизскими набегами, и потребовало их возмещения. Генерал Рейнсдорп «сильным образом» требовал от хана Нурали и султанов выдачи плененных русских людей и возврата отогнанного киргизами скота. Но ни хан Нурали, ни султаны не располагали в Орде фактическою властью, которая могла бы вынудить киргиз-кайсацкие роды к выполнению требования русского правительства.

Абылай-хан силой объединил Среднюю и Большую орды, вернул северные районы Илийского Алатау, реки Или и Чу, города Туркестан, Сайрам, Шымкент и Ташкент. При этом хан Младшего жуза Нурали, похоже, никогда не считал себя зависимым от Абылай-хана. Тем более, что Россия и Китай относились к каждому казахскому жузу (орде) как к отдельному субъекту.

Абылай – хан

В этом отношении наиболее объективными нам представляются данные, приведенные А.И. Левшиным:

«В июне и октябре того же года 213 некоторые старейшины и султаны, независимые от Аблая, прислали к начальнику сибирской линии своих посланцев с предложением подданства России. В числе оных находился сын хана Абульмагмета Абульфеис, просивший себе ежегодного денежного жалованья, того же просили сын и племянник Аблая. Императрица Екатерина, получив о том донесение, ответствовала рескриптом (25 мая 1776 года) на имя оренбургского губернатора, как главного правителя дел киргизских, что предложения частных присяг на подданство от киргизов Средней орды основаны только на ожидании подарков от двора, что они совершенно излишни, ибо вся орда принята в число подданных русских еще императрицею Анною, что удовлетворение таковых просьб возбудит множество новых требований и что назначение ежегодных и постоянных денежных выдач для правительства делается обязанностию. Киргизов же приучает почитать снисхождение необходимостию, а потому гораздо лучше и действительнее ласкать их неопределенными подарками. <���…>

Оренбургский губернатор Рейнсдорп писал в своих донесениях императрице Екатерине за март и апрель 1776 года что: