Совет Алтайбек - Казахстан-Россия - тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг.

Осыпанные милостями, ласками и подарками, посланцы киргиз-казачьи отправились обратно с грамотою императорскою к Абульхайру, в которой изъявлено согласие на принятие его в подданство и обещаны ему защита и покровительство. Для удостоверения во всем ими сказанном и для приведения новых подданных к присяге отправлен с ними в Орду переводчик Коллегии иностранных дел Мурза Тевкелев. <���…>

С ним было послано также несколько уфимских дворян, вернейших башкиров и русских казаков и для топографической съемки мест, занимаемых киргиз-казаками, наряжены два офицера-геодезиста» 135.

Но далее дела пошли не так гладко.

«Наскучив присутствием русских и боясь влияния их, – пишет А.И. Левшин, – киргиз-казаки твердо положили избавиться от посетителей столь неприятных, и потому объявили Тевкелеву, что назначают решительное собрание народное для совещаний о принятии или непринятии присяги на подданство России и что в собрание должен он явиться один, без всякой силы. Намерение убийства было почти очевидно, однако ж Тевкелев не отказался от приглашения и даже употребил оное в свою пользу. Он знал корыстолюбие киргиз-казаков и был руководим ханом и его приверженцами, а потому прежде склонил на свою сторону некоторых знатнейших и опаснейших врагов своих подарками и потом уже явился в собрание. Подкрепляемый надеждою иметь защитников и видя пред собой решительный случай прославиться или погибнуть, он показал в сем случае всю отважность, всю силу своего красноречия, все присутствие духа, которыми столько раз отличал себя между киргизами и которые приобрели ему, как сказано выше, необыкновенное уважение всех магометан. Знаменитый и чтимый как Среднею, так и Меньшею ордами старейшина киргизский Букенбай вызвался быть первым его покровителем. Вместе с сим старейшиною и с ханом Абульхаиром, тут же присутствовавшим, они столь сильно, столь убедительно говорили в пользу России, что противники ханские были увлечены доводами его приверженцев. Следствием сего было то, что все присутствовавшие, начиная с Абульхайра и хана Средней Орды Шемяки [Семеке], присягнули на подданство России. Все сие происходило в 1732 году» 136.

Однако казахская историография 137считает, что это сообщение не совсем верно отражает ситуацию.

Так, принятие российского подданства ханом Абулхаиром и его приближенными, по мнению казахских историков, произошло не в 1732 году, а значительно раньше – 10 октября 1731 года. Подписание юридического акта состоялось на собрании казахских старшин, куда был приглашен и А.И. Тевкелев. На этом собрании после речи Тевкелева выступил старшина Букенбай и заявил присутствовавшим, что «в подданстве российском быть желает» . Его поддержали Абулхаир и Есет-батыр. Затем на аль-Коране «учинили присягу» на российское подданство Абулхаир, Букенбай, Есет, его брат Худай Назар-мурза, а за ними 27 знатных старшин. Часть старшин, присутствовавших на собрании, присягу не принесли 138.

Хан Среднего жуза Семеке на этом собрании не присутствовал. 25 декабря 1731 года А.И. Тевкелев, Абулхаир и батыр Букенбай направили к Семеке послов с предложением принять российское подданство. Это предложение нашло поддержку у хана, который в июле 1732 года принес присягу верности русской императице. Однако подданство Семеке имело формальный характер.

Алексей Иванович Тевкелев

А.И. Левшин продолжает свой рассказ:

«<���…> Удаленный от пределов России, Тевкелев еще не успел сообщить правительству об успехе своего посольства, как начались волнения в другой части орд казачьих, а именно в Средней орде. Хан и родоначальники ее завидовали силе, которую должен был приобрести Абульхайр сближением своим с двором петербургским, и даже боялись его. Простой народ, напротив того, не имея среди себя столько приверженцев России, сколько было в Меньшей орде, не хотел расставаться с независимостью своею, представлял себе все в превратном виде и потому сильно восстал против соплеменников своих, покорных России. <���…>

Волнение сие, подкрепляемое увещаниями друзей независимости, отразилось даже и на тех киргиз-казаках, которые уже присягнули. Они опять поколебались, начали снова отставать от принятой присяги, и положение Тевкелева опять сделалось опасным. Тут начал он помышлять о возвращении в Россию, но его не хотели отпустить. <���…>