Георгий Чистяков - Post scriptum

Важной чертой тираннии для него является то, что она принесла развитие флота (I, 13, 1; Поликрат I, 13, 6; III, 104, 2). Писистратиды «город свой прекрасно привели в порядок» (πόλιν αὐτῶν καλῶς διεκόσμησαν; VI, 54, 5), переносили войны и приносили жертвы в святилищах (Ibidem). Самим Писистратом было осуществлено очищение Делоса (III, 104, 1; сравн. Her . I, 64), а Поликрат Самосский посвятил остров Ренею Аполлону Делосскому (III, 104, 2). Таким образом, у Фукидида тиранния совсем не ἔσχατον πόλεως νόσημα, как это будет у Платона, не худший государственный строй по Аристотелю, а свойственный историческому развитию этап, приносящий, по сравнению с предыдущим, нечто новое и полезное для государства. Однако в тираннии заложены и отрицательные черты: «Все тиранны, которые были в городах эллинов, заботились только о самих себе в отношении личности и процветания дома» (I, 17, 1). Что это значит? «В продолжительное время эти тиранны вели себя добродетельно и благоразумно… город был управляем ранее учрежденными законами, кроме того, что они всегда заботились о том, чтобы на государственных должностях был кто-либо из их родственников» (VI, 54, 5–6).

Можно сделать заключение, что тиранния законов не уничтожает, однако тиранн не подвластен им и, что весьма важно, не в силу своего особого правового соложения, а вследствие фактической власти (сравн. Ath. Pol., cap. 7–8). От разумного проявления этой власти он легко может перейти к суровому (χαλεπός), что приводит к торможению в развитии государства. Тиранны сосредотачивают внимание на своей персоне (I, 17; VI, 55,3; 59,2). Это делает тираннию невыносимой и в конце концов приводит к ее упразднению. Интересно, что именно так понимает отрицательные черты неограниченной власти Софокл, изображающий в «Антигоне» столкновения Креонта с определенными установлениями (νόμοι). Креонт ставит себя выше таких установлений, вследствие этого он становится наглым и бесчестным (ὑπέραυχος). Сущность этого столкновения формулируется в монологе Антигоны (450–460); его основу составляет опять-таки не само обладание властью, а ее неправильное использование, что сближает с Фукидидом другие, рассмотренные в предыдущей главе, пассажи Софокла.

Таким образом, Фукидид рассматривает раннегреческую тираннию как единое, присущее всей Греции явление, вполне закономерное и обладающее рядом как положительных, так и отрицательных черт. Терминологически слово τύραννος употребляется Фукидидом в значительно более широком смысле, чем Геродотом. Тираннии он придает черты абстрактного единовластия и не вкладывает в этот термин отрицательного содержания a priori.

Оценку Фукидида можно назвать первой целостной оценкой тираннии извне; с другой стороны, именно на его оценке базируются в значительной степени Аристотель и Диодор Сицилийский, исходившие однако из другого философского обоснования тираннии. Наконец, взгляды Фукидида на раннегреческую тираннию теснейшим образом связаны с тем пониманием единовластия, которое можно наблюдать не только у него, но и у Софокла и Еврипида.

В Первой книге у Фукидида дважды встречается выражение πόλις τύραννος (I, 122, 3; 124, 3). Термин, употреблявшийся ранее исключительно применительно к человеку, прилагается к городу. Поэтому встает вопрос о том, как следует понимать это выражение. Решение его опять-таки обеспечивается сравнительным материалом Еврипида. Следует отметить, что последний иногда употребляет слово τύραννος в значении, близком к прилагательному τυραννικός (El. 478, 516–517 и др.), что значит однако «присущий тиранну», «свойственный тиран-ну», но никак не «обладающий качеством тиранна». Таким образом, перевод «тираннический город», предложенный С.А.Жебелёвым [23] Фукидид, «История Пелопоннесской войны», перевод Ф.Г.Мищенко в переработке С.А.Жебелёва, М., 1915, ad hoc. Несколько лучше выражение tyrant state и tyrant city в переводе R.W.Livingstone, Oxford, 1943, p. 72–73, une ville tyran в старом французском переводе Ш.Зевора, Paris, 1869. Ш.Зевор прекрасно и очень точно переводит пассаж II, 63: Carilen est aujourd’hui de votre domination comme de la tyrannie (p. 193–194). В пассаже I, 122 Ш.Зевор тоже чувствует элемент сравнения. Nous laisserions une ville s’йriger en tyran, nous, qui lorsque un seul home affecte la tyrannie dans un etat nous faisons gloire de e renverser (p. 111). , мысль Фукидида отражает не совсем верно. Речь идет именно о городетиранне, а не о городе, подвластном или управляемом тиранном. Здесь, таким образом, мы усматриваем лишь классический пример персонификации города, который сам устанавливает тираннию.