Константин Кривчиков - Сон об уходящей натуре. Поэма-аллюзия

они зажгли из искры пламя

и сами к а нули в огне.

Оправдывая средства целью

и добиваясь своего,

они себя не пожалели.

И не жалели никого ,

не разбирая левых, правых …

Впустую был сизифов труд

и в пыльных шлемах комиссаров ,

и новоявленных Иуд .

Досталась доля им плохая :

сменив Завет на партбилет ,

они, эпоху подгоняя , забыли —

в Лете брода нет!

Как нет и срока искупленья

за кровь, прол и тую рекой,

и не дадут им избавленья

ни бог, ни Сталин, ни герой .

«Вы жертвой пали…» марш не грянет

в литавры духовой оркестр…

Кто был ничем – ни чем не станет ,

какой бы не случился квест.

Поскольку мальчики кровавы ,

какой бы доброй ни была

благая вера в идеалы,

она ведёт в обитель зла .

Недолог пир у псов опричных ,

их путь – в забвения траву .

Пред а вший капище язычник, —

не сторож брату своему .

Морозов Павлик был не сторож.

Но он ни в чём не виноват .

Заложники обетов ложных

не ведают, чего творят …

Когда слепых ведут слепые ,

лютеет Андалузский пёс .

Рождённые в года глухие,

рабы немеют … На допрос

ИХ забирали конвоиры,

судили «тройки».

Но, как встарь,

ОНИ не подвели Россию.

Недаром закалялась сталь .

По зову Родины с плакатов,

клянясь: «Умрём же под Москвой!» —

как неизвестные солдаты ,

по грудь зарывшись в шар земной ,

они в окопах Сталинграда ,

не отступая ни на пядь,

восстав из огненного ада,

планету развернули вспять .

Скользя по пахоте пехотой ,

держа, как смертники, плацдарм ,

пройдя «котлы», штрафные роты,

они не поимели срам ;

презрев былинников речистых ,

не сочиняли, как в кино:

«Убьют – считайте коммунистом», —

найдя своё Бородино .

Теперь они – в могилах братских,

под тяжестью гранитных плит.

А кто-то – без вести пропавший,

как будто пр оклятый, забыт.

Их души: бродят по болотам —

Синявинским, в Мясном бору;

и на Зееловских высотах

застыли камнем на ветру…

Да, были люди … в ту эпоху —

не знавшую, как бес, креста .

Они, пройдя через голгофы,

так и не встретили Христа.

Загадки не случалось круче,

чем мем «советский человек».

Не то ты делал, Бертолуччи,

когда снимал «Двадцатый век».

Век, полный разума и воли, лишённый сердца

и души , эпоха лиха, скорби, боли, братоубийства

и крамолы, зароков, выхарканных кровью —

не верь, не бойся, не проси !

НАШ ПАРОВОЗ

Кто припозднился на премьеру,

тот пропустил крутой пролог.

У стен Кремля темнели ели ,

в ЦэКа кропали некролог.

Грядёт большая перемена —

гулял пугливый шепоток.

Но этот век слезам не верил

и, словно зэк, тянул свой срок.

И, как Кощей, не ждал исхода .

Казалась вечной мерзлота ,

вам не хватало кислорода,

и ускользала красота .

Страна, разбитая на зоны

от леса в тундру и назад,

поправ ботаники резоны,

растить пыталась город-сад .

В коммунистических бригадах

всё шло по плану той порой.

Немного наспех, но, как надо.

Верстая сводки чередой,

Госплан командовал парадом .

Блудливый Воланд правил бал .

На скотный двор сгоняя стадо,

пастух прописку проверял,

чтобы не шмыгнула из строя,

срывая трудовой почин ,

овца паршивая , святое

нарушив – визовый режим.

В большой семье – не без урода,

химичил кто-то кое-где…

Незримый бой , служа народу,

вёл МУР.

И бдели ДНД.

На «пёстрых» заводили дело

и на Румянцева – в момент.

Работа в органах кипела —

и ошибался резидент !

Серпом и молотом махая,

без устали пахал «Мосфильм»,

луб о чной грёзой замещая

Отечества несладкий дым .

Махру смолили офицеры ,

а председатель – «Беломор»…

В подобной душной атмосфере

стать И хтиандром – не в укор.

Пророков не ищи в Отчизне ,

где заправляет Агитпроп —

так объяснит, в чём правда жизни,

что морж во льдах и тот поймёт.

Зябь поднимали трактористы ,