Владимир Гришин - Энергетические войны – 2

В 1990 г. рабочие отрасли в письме «На холодном ветру» писали этому политику и величайшему интригану: «К сожалению, приходится констатировать: основные фонды отечественной электроэнергетики значительно устарели, из года в год снижается ввод новых энергомощностей. На фоне свёртывания атомной энергетики и гидроэнергостроительства, интенсивность использования тепловых электростанций превысила разумные пределы. Треть действующего оборудования подлежит реконструкции или демонтажу. В этой обстановке следовало бы ждать ускорения энергетического строительства. Однако происходит обратное. Уступая митинговому напору, местные органы власти поставили под вопрос судьбу 60 крупных энергетических объектов, как действующих, так и новых. Практически речь идёт о том, что завтрашняя экономика не получит 165 млн. киловатт, примерно половину того, чем располагает в настоящее время».

Патриотов отрасли беспокоила и другая тенденция: «Очень тревожит падение престижа профессии энергетика. Идёт массовый отток квалифицированных специалистов – в кооперативы, на другие предприятия, где выше зарплата». Министр энергетики Ю. Семёнов на первом съезде энергетиков в 1990 г. в докладе сообщал, что «из отрасли за три года уволилось около 600 тысяч человек, как правило, наиболее подготовленных рабочих и инженерно-технических работников». Однако никакой реакции сверху не последовало. Планы двенадцатой пятилетки, на которые возлагались большие надежды, были провалены. Ввод новых агрегатов в 1990 году был выполнен только на 7 %. В 1991 году негативные черты продолжали нарастать.

Мало того, резко обострились проблемы, связанные с дальнейшим развитием отрасли. Якобы потерпело фиаско стратегия наращивания энергомощностей на базе Экибастузского и Канско-Ачинского угольных бассейнов из-за отставания с созданием соответствующего оборудования. Странно, что докладывал об этом министр Минэнерго СССР Ю. Семёнов, который был одним из авторов Энергетической программы, определивший именно этот путь как оптимальный. Возникли трудности с передачей производимой там электроэнергии по ЛЭП с недостижимым для понимания напряжением 1500 кВ. Отказался от этого проекта его разработчик профессор Бурсдорф, признав, что вариант с обогащением углей и доставкой их в Европейскую часть страны более эффективный. Экологи подняли вой, исходя только из личных каких-то чувств, против строительства плотин на сибирских реках. На митингах по всей стране, инициируемых «пятой колонной», продолжали стабильно принимать решения, позволяющие необоснованно прикрывать стройплощадки, выбранные для строительства АЭС. В результате после Первой энергетической войны Россия осталась с потрепанной и общипанной, словно курица, энергетикой.

Интересно, что сейчас все эти сомнения и протесты народа просто растворились в бесконечности. А их организаторов, действующих в войне фигурантов, так и не удалось разоблачить, несмотря на то, что трудились они на очень высоком уровне управления. Достаточно сказать, что многие концепции развития электроэнергетики и конкретные планы, включая и Энергетическую программу, утверждённую Ю. Андроповым в 1993 году, оказались не только ошибочными, но и вредными. Вредительство со стороны руководства страны стало важнейшим ударом по отрасли.

СССР под воздействием неопознанных до сих пор сил, вытащивших из-под него фактическую надёжность электроэнергетической подосновы – одного из важнейших китов, поддерживающих экономику в период Электрического века – должен был неминуемо погибнуть. Условно спасло его только два момента. Во-первых, он де-факто рухнул политически, развалился на части, и это позволило возникшим от взрыва облаком грязи и дыма прикрыть истинное состояние его отдельных составляющих и вражеские лица подрывников. И, во-вторых, солдаты невидимого фронта, сражавшиеся против своих соотечественников, очень успешно поработали и в других областях народного хозяйства. Они стремились не оставить никакой надежды русскому народу подняться с колен и заставить его пойти с поднятыми руками к победителям за продовольствием и товарами первой необходимости. В итоге, вместе с разрушением экономики сократилась и её потребность в электроэнергии, что поглотило возникший дефицит. Но поверженная Россия сумела устоять.

Вскоре накатилась разрушительная волна Второй энергетической войны (1992–1994 годы). Её поднимали совсем другие люди, не рядовые губители страны в виде диссидентов и организаторов митингов, а мастера своего дела, хорошо знавшие болевые точки отрасли, хотя пахан у них был тот же – Ельцин. Конечно, распад Советского Союза и последовавший за ним уход из Единой энергетической системы республиканских энергосистем привел к существенной деформации этого восьмого чуда света. Тем более что это был не набор железок, а очень тонко настроенный механизм.