Бенджамин Дэниелс - Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах

Независимо от того, по какому поводу человек пришел на прием, я должен спросить, курит ли он, и в случае утвердительного ответа дать «рекомендацию по отказу от курения». Я так и делаю. Прежде всего потому, что моим курящим пациентам действительно не повредило бы отказаться от этой дурной привычки. А кроме того, таким образом я зарабатываю баллы, о которых уже столько говорил.

Не уверен, однако, что в подобных рекомендациях есть хоть какой-то смысл. Я пробовал разные варианты, и не заметил, чтобы хоть какой-то из них помогал на самом деле. Вот некоторые из придуманных мной фраз.

«Курить вредно» (пациент, скорее всего, в курсе).

«Курение вас убьет» (пациент тоже, скорее всего, в курсе, только после моих слов у него повысилось давление, что не способствует выполнению плановых показателей по гипертонии).

«Курите, если хотите, мне до лампочки» (реверсивная психология – возможно, пациент захочет бросить мне назло).

«Немедленно бросьте курить!» повелительным голосом (пациент, скорее всего, рассмеется, потому что повелительные интонации мне не даются, – мой кот вам подтвердит).

Избавиться от курения, как и от любой другой зависимости, можно лишь при условии, что человек сам этого захочет.

Иногда я делаю курящим пациентам довольно прозрачные намеки: «Хммм, этой зимой вас сильно беспокоил грудной кашель. Как вы думаете, в чем тут причина?»

Если человек, выкуривающий по две пачки в день, будет настаивать, что все дело в аллергии на соседского кролика или в офисном кондиционере, то я не стану докучать ему «рекомендациями по отказу от курения».

Если же пациент признает, что курение вредит его здоровью, и искренне захочет бросить, то я буду только рад предоставить ему необходимую помощь, поддержку и сколько угодно антиникотиновых пластырей.

У злого мужика багровое лицо, и если бы я не знал, что такое невозможно, то не удивился бы, увидев пар, идущий у него из ушей, как показывают в мультиках.

– Вы должны срочно дать мне диазепам, чтобы я успокоился, доктор. Я на взводе. Мне хочется кого-нибудь ударить!

– Что же вас так рассердило? Не хотите об этом поговорить?

– Слушайте, доктор. Я сюда пришел не для того, чтобы обсуждать свои проблемы. Мне нужно успокоительное.

– Сожалею, но я не выписываю диазепам от приступов злости. Нам с вами следует найти более подходящий способ справиться с вашей проблемой. Я знаю очень хорошие курсы по управлению гневом. Я бы мог дать вам контакты…

Не думал, что злой мужик способен разозлиться еще сильнее, но я ошибался. Он принимается стучать по столу и приближает свое лицо вплотную к моему.

– Слушайте, если вы не дадите мне какого-нибудь успокоительного, то я даже думать не хочу о том, что может произойти. Я действительно могу слететь с катушек и причинить кому-нибудь вред. Это будет на вашей ответственности.

– Если вы кого-нибудь изобьете, вам придется взять ответственность на себя.

Злой мужик встает в угрожающую позу, и на долю секунды у меня складывается впечатление, что он собирается меня ударить. Я сжимаюсь, больше всего переживая за свой нос. Злой мужик называет меня гребаным ослом, позорящим профессию врача, и уходит. Полагаю, в подобных ситуациях тщедушное телосложение играет мне на руку. Я выгляжу столь же безобидным, как страдающий анорексией котенок, который играет с клубком ниток, и это останавливает даже бугаев, решительно настроенных сломать мне нос.

Когда он с грохотом закрыл за собой дверь, я устроил короткую передышку, чтобы прийти в себя, а затем продолжил работу. Оставшаяся часть дня прошла без происшествий; на фоне исключительно крупного геморроя у миссис Гибсон и очередного обморока мистера Полюковски выходка злого мужика быстро превратилась в отдаленное воспоминание.

Стоящий за мной мужчина начал выкладывать покупки на ленту. Я бросил на него взгляд – и у меня екнуло сердце. Это был тот самый пациент.

Двумя часами позже, возвращаясь домой, я заехал в супермаркет. Моя очередь к кассе почти не двигалась, и я не раз пожалел, что не занял другую, которая, напротив, продвигалась с удвоенной скоростью. Стоящий за мной мужчина начал выкладывать покупки на ленту. Я бросил на него взгляд – и у меня екнуло сердце. Это был злой мужик. Мы застряли в самой медленной очереди за всю историю человечества, и после предыдущей встречи нам обоим было чрезвычайно неловко. Переходить к другой кассе было поздно, так что мы переминались с ноги на ногу, не зная, как себя повести.