Бенджамин Дэниелс - Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах

Единственная проблема в том, что Кирсти по-прежнему выглядит мужчиной. И немудрено – при росте метр восемьдесят семь, широких плечах и мускулистых ногах. Химическая завивка в стиле восьмидесятых и стопы сорок четвертого размера, втиснутые в слишком маленькие туфли на шпильках, не помогли добиться желаемого эффекта. Кирсти напоминает игрока в регби, которого приятели неумело нарядили в женскую одежду во время мальчишника.

– Как я выгляжу, доктор Дэниелс? – спрашивает Кирсти, взмахнув волосами и несколько раз моргнув накладными ресницами (худшей попытки пококетничать я в жизни не видел). – Я снова переделала грудь. Хотите взглянуть?

– Нет-нет, не стоит. Уверен, хирурги постарались… э-э-э… на славу.

Кирсти обращается в нашу амбулаторию очень часто – в последнее время она приходит на прием, даже если со здоровьем нет никаких проблем. Она появляется, просто чтобы поболтать и посплетничать. У нее всегда есть в запасе занимательная история, и для меня это прекрасный повод отдохнуть от унылой будничной атмосферы.

Если вам интересно, то официально операция, которую перенесла Кирсти, называется «хирургической коррекцией пола». Ее могут делать по-разному, но самый популярный способ заключается в том, что пациенту отрезают яички и проводят так называемую пенальную инверсию. Кожу с мошонки и пениса используют для формирования стенок влагалища и половых губ. Хирург также формирует клитор, используя часть головки пениса с сохраненными нервными окончаниями и сосудами. Если верить информации на сайте хирурга, такая процедура позволяет некоторым пациентам испытывать оргазм. Я пока не спрашивал Кирсти ни о чем подобном, но уверен, что она с радостью рассказала бы об этом, представься ей такая возможность.

Несмотря на внешнюю открытость, Кирсти живется нелегко.

На нее пялятся на улицах и показывают пальцем, ей постоянно приходится добиваться терпимого отношения к себе. Поразительно, через что ей довелось пройти, чтобы получить желаемое.

Тем не менее Кирсти ни о чем не жалеет. Однажды она заявила, что пять лет назад рассматривала только два варианта: либо решиться на операцию, либо совершить самоубийство. Кирсти любит все драматизировать – в хорошем смысле слова. Но я искренне убежден, что на сей раз она говорила серьезно. Да и мои коллеги, знавшие ее до операции, подтверждают, что она и впрямь была близка к тому, чтобы свести счеты с жизнью.

Ради смены пола она пошла на огромные жертвы. Она оставила жену и детей (только один из них продолжает поддерживать с ней контакт). Она потеряла работу и многих друзей. И, судя по ее рассказам, послеоперационный период был крайне болезненным. Теперь Кирсти, можно сказать, обитает на задворках общества.

Эмпатия определяется как способность относиться с пониманием к проблемам, чувствам и мотивам другого человека, а также отождествлять себя с ним. Мне нравится Кирсти, но я не могу по-настоящему проявлять к ней эмпатию: мне сложно представить, каково это – страдать из-за своего пола, который достался с рождения. Кирсти довольно проницательна, и, подозреваю, она почувствовала мое замешательство. Уходя, она сказала:

– Быть мной чертовски тяжело. Вам стоит провести в шкуре транссексуала хотя бы один день.

Как-то в студенческие годы я проиграл спор и был вынужден провести целый вечер в образе Смурфетты. Вряд ли я тогда в полной мере осознал, через какие эмоциональные и физические трудности проходят транссексуалы; однако я усвоил, что человеку, с ног до головы выкрашенному голубой краской, надевшему платье и светлый парик, очень нелегко добиться того, чтобы ему наконец налили выпивку в баре.

Стэйси было под сорок, но годы курения и походов в солярий не прошли для нее даром – она выглядела значительно старше своих лет. Она влетела в мой кабинет с видом человека, который не уйдет, пока не добьется своего.

– Это все мои сиськи, док.

Должно быть, я выглядел слегка озадаченным – чтобы прояснить ситуацию, она задрала блузку, выставив напоказ большие, сильно перекошенные груди с огромными сосками. Они напоминали две овальные дыни, покрытые морщинистой кожей. Они торчали под неестественным углом и, казалось, существовали отдельно от остального тела.

– Нужно что-то с этим сделать, – потребовала она. – Мне их сделали десять лет назад, но теперь надо переделать.

Как оказалось, хирург, который провел ту операцию, с радостью готов все «переделать», а в его письме, датированном 1998 годом, доходчиво объяснялось, что по прошествии десяти лет Стэйси понадобится повторная операция. Проблема в том, что он брал за работу десять тысяч фунтов, а у Стэйси не было таких денег.