Рижские художники Марина и Лёня Максутовы оказались замечательными ребятами. Встретившись в стенах рижской Академии Художеств, они создали прочный семейный и творческий союз, который должен был быть долгим и счастливым… Мы познакомились с ними в их доме, расположенном в новых кварталах за Даугавой. Лёня, будучи уроженцем Астрахани, рано стал одним из наиболее ярких и узнаваемых рижских художников. Его работы были известны в Москве и за пределами Латвии. Его выразительная, насыщенная сложной символикой, концептуальная графика очень понравилась нам с Натальей. Молодой, блестяще образованный, импульсивный, он артистично владел многими графическими и живописными техниками и создавал сложные и интересные, философски нагруженные композиции, которые охотно приобретали западные коллекционеры. Мы провели у них несколько часов, чувствуя себя отменно в гостеприимной и родной нам обстановке, где все дышало творчеством и вдохновением. Лёня делился своими планами на будущее, собирался в Москву, куда его впервые пригласили в качестве художника-сценографа для работы над фильмом… К великому сожалению, через год после нашего знакомства в Риге, он трагически погиб во время пожара в двух вагонах скорого поезда Рига-Москва… Я узнал об этой потрясшей меня трагедии от своего друга-журналиста местной газеты в Красногородском, будучи у себя в Псковской деревне. Так случилось, что они с Леней нагрянули ко мне проездом в Михайловское, когда меня не было (я куда-то выехал). Лёня оставил в дверях моей избы записку следующего содержания: «Мой, друг мы вас навестили, но к сожалению, не застали. Лёня Максутов». Так и не состоялась наша желанная встреча у меня на Псковщине… Я храню эту записку все годы как память о Лене, истинном художнике и прекрасном душевном парне. Вечная память тебе, мой друг по крови и нашему общему ремеслу.
А тогда, поздним июльским вечером, мы с Натальей простились с нашими друзьями, надеясь на новые встречи в будущем…
Как сложилась судьба Марины, овдовевшей в 26 лет, мне неизвестно. Связь наша оборвалась. Государственная граница разделила две страны, нашу Россию и их Латвию, но возможно ли разделить границами жаждущие общения человеческие сердца?
Аве, Мария. Отъезд
Проснувшись довольно поздно и лёжа на полу в крошечной комнатке в квартире Межиньшей, мы с Натальей перекатывали в голове вчерашние впечатления – две такие яркие встречи. Сколько сказано важных и не пустых слов, сколько выражено мыслей, озвучено надежд и откровений! Все это должно было найти своё место в сокровенных уголках нашей благодарной памяти. Поэты… Композиторы… Художники… Не чая увидеть кого-либо из своих коллег, мы неожиданно оказались в эпицентре живой, бьющей ключом художественной жизни почти европейского города Риги. Естественно, это ошеломило нас, приехавших из своих деревенских берлог… Я посмотрел на Наталью… Её выразительное помолодевшее лицо излучало тихий свет удовлетворения… Мы чувствовали, что следует притормозить, и, сделав себе передышку, просто побродить по городу. Позавтракав с Людмилой (Петя уехал по делам), мы решили по отдельности посмотреть на город. Наталья захотела заглянуть в пару рижских магазинов.
Договорившись встретиться у Межиньшей, мы вышли на улицу. День выдался серебристо-туманным, тёплым, задумчивым. Бледно-голубое балтийское небо дышало легкой влажной прохладой. Старинные дома стояли, как выразительная декорация какого-то давно недосмотренного спектакля… Я пытался вспомнить, о чем он. Как если бы некая затянувшаяся мучительная история не получила нужной развязки… Не спеша, чувствуя себя незаметным статистом в этой давней истории, шёл по влажному тротуару без всякой цели, наугад… Вокруг меня сновали по-летнему одетые рижане, мужчины и женщины, у некоторых на лице была видна печать забот, кто-то выглядел абсолютно беспечным, особенно женщины. Их легкие нарядные платья делали их похожими, на нежной расцветки бабочек… Как же приятно раствориться в чужом незнакомом городе, благоухающим, пахнущим нежными ароматами чужой незнакомой жизни…
Чужой?.. Незнакомой?.. Неужели настолько незнакомой?.. Внезапно мои мысли поколебало легкое цоканье, почти сразу смахнувшее мою задумчивость. Господи… Что это? Что со мной?! И, словно холодная игла вошла мне под сердце. В моем расслабленном мозгу неожиданно всплыли, отчётливо прозвучали кем-то давно сказанные слова: «Разве вы не провожаете меня домой?».
Читать дальше