Алексан Аракелян - Диктатура и Ленин

Ни Ленин, ни немцы не были уверены, что это им удастся, но Ленин был готов к тому, к чему не были готовы все остальные – он шел на свою революцию. Его выступление о необходимости превращения буржуазной революции в социалистическую и «Декларация о земле» – это было объявление гражданской войны, которую он начнет.

И эту мысль он нес в себе, когда решился на поездку, и никаких компромиссов – победа или смерть. Осуждая Ленина за его лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую, многие не хотят вспомнить, что это была за война и что эта война дала бы, пускай и победившей, России, кроме слова «победа», лишь за это слово – несколько миллионов погубленных жизней, неизвестно за что и за кого? Таким образом, у Ленина было совершенное в политическом смысле оружие и это он знал лучше, чем кто-либо другой. Первое – это окончание бессмысленной войны и второе – захват собственности: фабрик, заводов, земель в собственность населения, которое на них работало.

Временное правительство, с которым в соглашении были все партии, в том числе меньшевики и социал-революционеры, не знало, что делать дальше, и в этом была их беда. Организовав советы на местах, они не понимали их функций, а половинчатость вела к анархии и реставрации буржуазного и аристократического террора, который мог бы быть успешным, если бы не Ленин.

Если мы еще раз посмотрим на этапы и дадим их краткие характеристики, которые определил Ленин, то это социализм – диктатура пролетариата – коммунизм. Самое печальное, что никто не хочет признать до сих пор, что хотел Ленин и почему именно так он распределил этапы достижения коммунизма. Печально это потому, что Маркс, при своем объявлении о диктатуре пролетариата, опирался на грамотный класс, который мог бы стать хозяином своей собственности – качества (знаний и навыков) и площадкой применения знаний и навыков (станки, лаборатории и тому подобное), путем лишения капиталиста (сейчас называют работодателя своих услуг – знаний).

Наступление коммунизма в России Лениным рассматривалось в спектре реальных знаний и реального уровня развития как пролетариата, так и крестьянства, поэтому им была выведена ведущая сила, или каста революционеров, которые представляли бы интересы пролетариата до того, как они бы получили совершенные знания или интеллектуальное развитие, равное хотя бы среднему уровню рабочего в европейских странах.

Таким образом, объявив о социалистической революции и диктатуре пролетариата, а также создав правительства как в центре, так и на местах из членов партии как ведущей силы, защищающей интересы пролетариата, Ленин и народы России получили собственность на земли и на средства производства, а также единую систему управления этой собственностью, получения доходов от этой собственности и далее их распределения. Это оказалось достаточно сложным, потому что не были обозначены критерии, или оценка приложения усилий и получения равного вознаграждения за приложенное качество. Именно это впоследствии станет тем ураганом, который уничтожит, казалось бы, гениальную и, что самое главное, победившую систему. Но, опять же, никто не хочет заметить, что здесь уже не было Ленина. Он болел и скоро должен был умереть, а были только условия, которые принимались им, чтобы дать жизнь своему «ребенку» – первому в мире социалистическому государству.

Первый Верховный Совет был представлен несколькими революционными партиями, и то, что их не стало, было их виной, а с другой стороны, победившая революция в одной стране, чтобы выжить, имела собственные задачи, для реализации которых менее всего были нужны партийные дискуссии, потому что задача была не только выжить, но и решить уже те задачи будущего, которые были обозначены Лениным. Сама партия к этому времени играла роль партии, но она уже была не партией, не имея оппозиции и только сохранив за собой возможности присутствия фракций. Сам Ленин стал председателем правительства и решал, в основном, задачи становления новой системы в экономике и самой экономики. Это и принятие планов развития и задач реализации, и выход из разрухи. При этом, опять же, он, принимая такие решения как НЭП, введение продналога, всегда имел теоретически оформленную задачу будущей ступени, и к тактическим отступлениям он прибегал всегда, если понимал, что они несут временный характер.

С его болезнью, а далее со смертью, корабль остановился. Все, что будет делаться дальше, не будет иметь отношения к тому, что он готовился сделать и построить, и может быть, прожив еще с десяток лет, он бы сделал эту страну такой, как задумывал, или он получил бы весь мир.