Владимир Бушин - Иуды и простаки

Так же злобствует и Борис, брат Нины. Уже после войны, увидав однажды из окна своей пятикомнатной квартиры на улице Горького портрет Сталина на Центральном телеграфе, он сладостно мечтает: «Вот кого надо бы убрать. Он давно уже на девять граммов напрашивается». Помните есаула Половцева из «Поднятой целины» Шолохова? О том же самом мечтал.

Вероника, сноха Мэри, по делам ее показана в романе грязной потаскухой, «пышущей клубничным жаром», но одновременно автор все-таки пытается навязать нам ее как романтическую страдающую аристократку. В ход пускается густопсовый набор пошлостей: опять «принцесса Греза», «звезда всей жизни» и «недостижимая мечта» полковника Вуйновича и т. п. В фильме же она только страдающая аристократка.

Стоит сравнить хотя бы два момента. В фильме охранник Шевчук насилует ее в лагере под угрозой расстрела. Вот, мол, какой кошмар! А в романе она сама, став любовницей начальника лагеря Кольцова, заманивает еще и Шевчука: «Чего не заходишь, казак?» И казак стал заходить, причем продолжал это и на свободе, где он каким-то образом стал шофером ее мужа, и всю войну в маршальской квартире и после войны, на чем однажды его и свою мамочку застиг помянутый выше ее сыночек Борис. Заходил до тех пор, пока во исполнение своей мечты потаскушка не укатила в США с американским полковником. Интересно, читала ли роман Ольга Будина, играющая Веронику, знает ли, какова ее героиня по замыслу писателя.

Казалось бы, при такой интенсивной сексуальной загруженности, когда этой милашке предаваться антисоветчине? Однако, предается, и еще как! Вы только послушайте: в 1938 году «она смотрела на корабли во владивостокской бухте и предавалась фантазиям. Ну, вот, вообразим, что советские Вооруженные Силы разбиты навсегда и окончательно… Но пока мы смотрим и ждем. Как у Блока, ждем кораблей. Дымки уже появились, идет эскадра победителей. Кто они – японцы? Нет, это уж чересчур – с японцем! Впрочем, говорят, что они исключительные чистюли. Нет, нет, это будут американцы, эти белозубые ковбои, вот кто это будет, и среди них какой-нибудь Рональд, рыцарски настроенный калифорниец; мягкие звуки блюза; воспоминание на всю жизнь…» Рональду Рейгану, 40-му президенту США, было тогда уже 17 лет, он готовился идти в армию, а когда стал президентом, то сделал все для реализации «фантазии» героини Аксенова.

Блок в этой подлой «фантазии» о разгроме и уничтожении своей родины назван с целью изобразить великого поэта единомышленником курвы, свихнувшейся на русофобии. Нет, мадам, не Лермонтов, не Блок и не Пастернак – не они поэты таких шлюх и создателей их, а небезызвестный Печерин, признавшийся:

Но спрашивается, откуда в этой пустой голове такие «фантазии» и мечты? И тут приходится принять во внимание, что ведь эта дрянь вот уже лет пятнадцать как «великолепная жена» комкора Градова, начальника штаба Особой дальневосточной армии, и он ее боготворит.

Однако до сих пор речь шла все-таки лишь о мечтах и фантазиях. Но вот тот самый полковник Вуйнович. Он тоже «ненавидел Сталина и всю эту бражку», но не про себя, не молча ненавидел. В 1938 году он служит где-то в Средней Азии, но однажды все бросил и нагрянул на Дальний Восток, в Хабаровск, к своему другу комкору Градову, который, как мы знаем, служит в Особой Краснознаменной Дальневосточной армии на ключевой должности начальника штаба.

Явившись к другу, аристократ первым делом заявил ему: «Я люблю твою жену и постоянно, ежедневно и еженощно мечтаю о ней. Четыре тысячи триста восемьдесят дней и ночей мечтаю о ней». Как именно мечтает, мы уже знаем. И после этого нам впаривают, что перед нами аристократ, а не быдло. Да самое настоящее! И права Алла Боссарт, писавшая в «Новой газете», что весь фильм – творение быдла для быдла.

Но главная цель приезда Вуйновича за тысячи верст не в этих радостных для всех заявлениях. Полковник считает Сталина, все политическое руководство врагами, положение страны – отчаянным, гибельным и завел с другом речь о спасении страны.

«Каким образом?» – спрашивает Никита. «Ты должен знать каким, – ответил Вуйнович. – Военному человеку полагается знать, как предотвращать вражеские действия». Особой Дальневосточной армией командует маршал Блюхер. А ты, говорит, имеешь большое влияние на него, этим и надо воспользоваться: подбить маршала на восстание, а за ним пойдут многие. В сущности, размышляет потом Градов, это был «разговор, в котором речь шла о восстании». И у Вуйновича даже были уже готовы несколько вариантов плана восстания.