Андреа Дворкин - Порнография и гражданские права

Уничтожение юридической сегрегации длилось много лет, потому что множество чёрных людей и некоторые белые союзники боролись с ней, иногда насмерть.

С юридической сегрегацией сражались в судах и на улицах. «Улицы» включали в себя магазины, рестораны, автобусы, отели, парки, туалеты, потому что движение поставило своей важнейшей задачей интегрирование в общественные места. Арены улиц и судов не разделялись.

Когда Верховный Суд снял с себя ответственность за сегрегацию в среднем образовании в 1954 году, обязанность устранить сегрегацию в школах легла на плечи чёрных детей. Дети, а не Верховный Суд, интегрировались в школы. Когда Роза Паркс отказалась уступить место в автобусе белому мужчине в Монтгомери, штат Алабама, 1 декабря 1955 года, её арестовали и обвинили в нарушении закона о сегрегации. Общество чёрных объявило бойкот монтгомерским автобусам, что постепенно привело к их десегрегации. Бесчисленные акты гражданского неподчинения вызвали, возможно, сотни тысяч арестов за по меньшей мере десять лет; марши приводили к постоянным столкновениям с жестокостью полиции; активисты гражданских прав использовали суды, иногда в качестве обвинителей, иногда в качестве обвиняемых.

Суды защищали сегрегацию. Северные или южные, федеральные или общегосударственных они защищали сегрегацию. Улицы также были на стороне сегрегации. Полиция охраняла её. Право голоса поддерживало её неприкосновенность. Активисты гражданских прав противостояли институтам сегрегации, потому что хотели её уничтожить. Они направлялись к источникам власти, которые наносили вред, и противостояли той власти. Она причиняла им вред независимо от того, боролись они с ней или нет. Однако, борясь с ней, они заставляли её проявиться - раскрыть свою жестокость, и свой садизм, а ещё свои истоки, движущие силы, сильные и слабые места. Каждое столкновение вело к следующему, нарастанию общественного конфликта и часто к большей жестокости со стороны полиции или народных масс. Дороги из судов вели на улицы и с улиц в суды. Справедливые судебные решения приводили к вооружённой полиции, которая эти решения не признавала, затем снова в тюрьму и снова в суд. Также проходили своевременные переговоры с двумя президентами (Кеннеди и Джонсоном) и отделом юстиции, а потом снова на улицы, снова в тюрьму, снова в суд. С федеральными законодателями боролись и договаривались. Потом были демонстрации, марши, гражданское неподчинение, тюрьма. В бедных деревеньках далеко на юге активисты учили неграмотных чёрных писать и читать, чтобы они сдали тест на грамотность, не пускавший чёрных в кабины для голосования. Активисты встречались с насилием белых. Как и чёрные в попытке записаться на голосование во всех южных штатах.

Общественный конфликт был реальным. Были раненые, были и убитые. Конфликт нарастал с каждым столкновением, в судах и на улицах. Цена этих столкновений и для активистов, и для белых супрематистов, против которых они сражались, росла. Эти столкновения заставляли всех задавать хотя бы следующие два вопроса о власти и достоинстве: Кому это вредит и почему? Нападая на юридическую сегрегацию со всех фронтов, несмотря на все трудности и опасности, активисты повышали цену расового статус-кво. Постепенно цена стала невозможно высокой. Акт о Гражданских Правах 1964 года открыл общественные места для чёрных сначала в южных штатах, а потом и в остальных. Акт о Праве Голоса 1965 года открыл кабины для голосования.