Брэдли Биркенфельд - Игра Люцифера

— Выводы вы можете сделать сами…

Из толпы послышались другие вопросы, однако я уже сделал главное — выпустил свою стрелу в направлении правительства. Стив Кон, не скрывавший своих эмоций, смог протиснуться ко мне.

— Вы хватаете изоблачителя, благодаря которому американским налогоплательщикам вернулась огромная сумма денег, и бросаете его в тюрьму? Это пародия на справедливость! Это ошибка ! Это настоящий абсурд!

Я похлопал Стива по плечу, пожал руку брату, выбрался из толпы и поднялся ко входу по бетонным ступенькам. Стражники заломили мне руки за спину и сковали наручниками. Щелк .

Затем меня затащили внутрь через открывшиеся двери. Крики репортеров были почти не слышны на территории тюрьмы; никаких звуков, кроме завывания метели. Мы прошли через комнату, в которой принимали новых заключенных. На ее выбеленных стенах висели портреты довольных надзирателей. Линолеум в комнате пах, как в школьном спортзале, этот запах нравился мне с детства. В углу комнаты сидела за высоким столом дородная блондинка, такая же приветливая, как Гудвин, Великий и Ужасный. Она уже знала, кто я такой, однако я все равно попытался привлечь ее внимание.

— Биркенфельд, Брэдли C., — доложил я.

Она не оценила моего жеста.

— Мистер Биркенфельд, у вас есть с собой какие-то личные вещи?

Я снял часы, Audemars Piguet Royal Oak Offshore T3 — ту же самую модель, которую носил Арнольд Шварценеггер в фильме « Терминатор 3 » .

— Только это, — сказал я, передавая ей часы. — Не потеряйте. Они стоят 25 000 долларов.

Она замигала, глядя на меня, взяла часы — осторожно, как шипящую кобру, — и бросила их в конверт из плотной бумаги.

Надзиратели проводили меня в еще одну комнату — пустую, уставленную стальными шкафами с замками. В комнате отчетливо пахло грязными носками. Меня поставили у стены и сфотографировали. Когда сверкнула вспышка, я улыбнулся.

— Какого черта ты лыбишься? — оскалился один из охранников.

— Весело же, — сказал я.

Охранники напряглись и обменялись быстрыми взглядами. Один показал на мою ногу.

— Где твое следящее устройство?

— Я срезал его ножом прошлой ночью и вернул своему инспектору по надзору.

Охранники сняли с меня наручники и уставились на меня, как пара котят, запертых в камере вместе с шакалом. Я разделся и отдал им свою одежду.

Через несколько минут я уже был облачен в узкие белые штаны, серую футболку, оливково-серую куртку и рабочие ботинки на шнуровке. Такая одежда меня не смутила. Я уже знал, что меня поместят в крыло с минимальной степенью безопасности, напоминавшее армейские бараки. Именно там отбывали свой срок «белые воротнички».

В комнату вошел врач в белом халате, померил мое давление и заявил, что я в нормальной физической форме для того, чтобы носить наручники. Меня снова сковали и вернули к столу, за которым сидела и штамповала какие-то документы Мисс Приветливость.

— Так, и где спальный корпус? — спросил я. — Я бы не хотел пропустить обед.

Она уставилась на меня поверх очков.

— Сегодня вы туда не попадете, мистер Биркенфельд.

— Неужели? А куда же вы меня отправите?

— В одиночку, — ответила она и указала в потолок. — Приказ сверху.

Я все понял. Судя по всему, начальника тюрьмы сильно разозлил спектакль, который я устроил перед входом в его заведение, и он решил немного меня остудить. Однако я знал, что, если спрошу, сколько мне там сидеть, это воспримут как проявление страха, поэтому включил самую яркую улыбку Биркенфельдов.

— Мне подходит, — сказал я. — Мне нравится быть наедине с самим собой.

Один из стражников крепко ухватил меня за локоть и провел меня в дверь с электронным замком. Уходя, я услышал, как другой стражник прошептал, обращаясь к Мисс Приветливость: «Такого я еще не видел».

Мы прошли по длинному тихому коридору, ведущему к тяжелой двери с небольшим пуленепробиваемым окном и огромным замком. Надзиратель открыл ее, снял с меня наручники, толкнул меня внутрь и с грохотом захлопнул дверь за моей спиной. Пока он поворачивал ключ в замке, я повернулся к окошку, подмигнул надзирателю и сказал:

— Хороших выходных!

Он вздрогнул и быстро ушел.

Давным-давно, задолго до того, как я начал работать и попал в банк, я узнал кое-что важное. И узнал я это на льду, играя за школьную хоккейную команду в Массачусетсе. Другие игроки должны сразу же понять, что ты за фрукт — будь дружелюбен и полностью непредсказуем. Посмотри на них сверху вниз, улыбнись им одними губами, и они поймут, что с тобой лучше не связываться.