Майкл Бут - Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю»

На следующий день я снова приехал в университет, чтобы встретиться еще с одним «новым квислингом». Это социальный антрополог Синдре Бангстад, который изучает жизнь мусульман в Норвегии.

«Уж я-то точно против свободы слова, – иронически усмехается Бангстад. – Если кто-то публично выступает на темы, связанные с иммиграцией, он сильно рискует. Я уже давно получаю письма с угрозами и оскорблениями. В своем трактате Брейвик дает инструкции террористам и пишет об университетах как о легкой мишени». Он улыбается в попытке разрядить атмосферу: «Но, судя по всему, он считал, что кафедру социологии голыми руками не возьмешь – там марксисты».

Бангстад считается экспертом по норвежским правым, и я хотел выяснить у него, насколько взгляды Брейвика совпадают со взглядами среднего норвежца.

«Брейвик сильно заблуждается, когда говорит, что на его стороне 35 процентов населения. Конечно, есть интернет-сайты вроде document.no (одиозный антимусульманский сайт), у которого 50 000 читателей ежемесячно. Одна из самых отвратительных групп, SIAN (Stop islamiserigen ab Norge [59] «Остановить исламизацию Норвегии» ( прим. ред .). ), заявляет о 10 000 подписчиках в «Фейсбуке». Правда, когда они объявляют общий сбор, приходит не больше трех десятков человек. Многие считают, что риторика на этих площадках остается такой же агрессивной, как и до 22/7. Результаты социологических опросов об отношении к иммигрантам, мусульманам и исламу несильно изменились. Собственно, никто на это и не рассчитывал».

И все-таки: насколько обычные норвежцы – расисты? Я рассказываю Бангстаду, как меня шокируют регулярные проявления бытового расизма, которые заметны не только в Норвегии, но и в Дании, и в Исландии. Карикатуры в газетах изображают африканца с кольцом в носу и в набедренной повязке, а азиата – с кривыми зубами и щелочками вместо глаз. В комедийных шоу пародируют акцент иммигрантов. По отношению к чернокожим широко используется слово neger , что для меня (и для темнокожих гостей Скандинавии) звучит как «негритос» или даже «ниггер». Недавно я читал статью о шведском городке, который в течение сорока лет назывался Negerby («Черномазый» – думаю, из-за за почерневших дымоходов или по какой-то подобной причине). Его наконец решили переименовать в более нейтральный «Восточный», но среди местных жителей новое название не прижилось. Кажется, скандинавы здесь застряли на уровне 1950-х. Но если их начинают упрекать по этому поводу, то ответом служит искреннее удивление – мол, неужели кто-то обижается на подобные вещи – или обвинение в чрезмерной политкорректности.

«Норвежский расизм никогда не признает себя таковым, – согласен Бангстад. – Ведь мы – хорошие ребята, а расизм – это то, что присуще плохим людям. Дискуссия о том, можно ли употреблять норвежский эквивалент слова neger , продолжается уже с десяток лет. Все время звучит что-то вроде: «Я имею право так говорить, и мне нет дела до обидчивости африканцев в Норвегии». Недавно шведский исполнитель по имени Тимбукту обратился в редакцию газеты с жалобой на комикс, где фигурировал дикий африканец с гротескно большими губами. В основном ему возражали, как обычно: «А что в этом обидного?» Потом это переросло в обсуждение свободы слова».

Верно – скандинавы всегда защищают свое право публиковать оскорбительные карикатуры. Такое уже бывало: вспомним скандал 2006 года. Тогда правая датская газета Jyllands-Posten напечатала несколько хамских и совершенно не смешных карикатур на пророка Мухаммеда (с бомбой в чалме, и все в таком духе). Это было сделано в знак протеста против исламского запрета на изображения своего духовного лидера, который газета сочла смертельной угрозой свободе слова.

«Да, еще бы, – соглашается Бангстад. – Скандал с карикатурами имел последствия и для Норвегии. Наше посольство в Дамаске сожгли».

«Все это довольно грустно, не так ли? – сказал я. – Может быть, иммиграция из неевропейских стран в небольшие, однородные и традиционно замкнутые общества скандинавских стран заранее обречена на неудачу?»

«Интересный вопрос, – ответил Бангстад и, помолчав какое-то время, продолжил: – Нас многое беспокоит в мусульманских общинах Норвегии – гомофобия, антисемитизм, обращение с женщинами. Но я не рассматриваю иммиграцию из неевропейских, да и из любых других стран как нечто плохое или хорошее. Разумеется, она создает проблемы, но я не считаю их непреодолимыми. Я не принадлежу к левым радикалам с их лозунгом «Даешь миллион иммигрантов!» (правда, в последнее время про них почти и не слышно). И я не сторонник страусиной политики. Но Норвегия, похоже, очень неплохо справляется с вопросами иммиграции. Это заметно, в частности, по этническому составу студентов высших и средних учебных заведений, особенно женщин».