Майкл Бут - Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю»

На краю этого политического спектра располагаются Андерс Беринг Брейвик со товарищи и истеричные блогеры-еврабисты, утверждающие, что Европа стоит перед лицом новой осады Вены [93] Имеется в виду экспансия Османской империи в Европу в XVI–XVII веках, когда Вена несколько раз оказывалась в осаде турецких войск (прим. пер.). . Они говорят, что Русенгорд закрыт для немусульман, что туда не пускают белых, включая экстренные службы, что это рассадник исламского экстремизма, который уже ввел шариат в этом уголке города и намерен распространить его на весь континент.

Менее радикальную позицию занимают норвежская Партия прогресса и ее шведский эквивалент – Sverigedemokraterna («Шведские демократы», девиз: «Безопасность и традиция»). Для них Русенгорд – пример того, что люди других национальностей, рас и вероисповеданий не могут гармонично соседствовать с этническими шведами. Что происходит с традиционными шведскими ценностями там, где иммигрантов становится в тысячу раз больше, чем «настоящих шведов», спрашивают они.

Дурную репутацию Русенгорда подкрепляют многочисленные инциденты последнего десятилетия. Бунты, поджоги и снайперская стрельба попадают на первые полосы и вызывают ажиотаж в СМИ. То, что некоторые преступления совершаются «этнически чистыми» шведами, не имеет значения. Стрельба и бунты регулярно случаются и в Нерребро – самом этнически разномастном районе Копенгагена, но датчане списывают их на криминальные разборки. «Просто байкеры не поделили с наркодилерами рынок сбыта», – философски изрекают в таких случаях копенгагенцы, этим все и заканчивается.

Организованные по мафиозному принципу банды байкеров терроризируют провинциальные датские городки и контролируют если не всю, то большую часть торговли наркотиками. Однако это почти не интересует скандинавских правых. Хотя после серьезных беспорядков весной 2013 года [94] Имеются в виду столкновения иммигрантов с полицией и поджоги, которые начались в пригороде Стокгольма Хусбю 19 мая 2013 г. и перекинулись на другие районы и города Швеции. Беспорядки продолжались почти 10 дней (прим. ред.). их внимание на какое-то время переключилось на Стокгольм, Мальме по-прежнему служит образцом прогнившей основы великого скандинавского эксперимента.

Поэтому я приехал в Русенгорд, чтобы увидеть его своими глазами. Действительно ли все так плохо? Ведь это же, в конце концов, Швеция. А в Швеции, как известно, мамы оставляют детей в колясках перед входом в магазин, жители пригородов не запирают свои дома, закон обязывает всегда ездить с включенными фарами, а еще это родина трехточечных ремней безопасности.

Кстати, о безопасности движения. Начало моего визита в Мальме ознаменовалось просто пародийным примером шведскости. Прежде чем завести машину, мой таксист дыхнул в алкотестер, установленный над приборной панелью, конфузливо объяснив, что машина не заведется, если в его выдохе обнаружатся следы алкоголя. Следов не оказалось, и мы поехали мимо ухоженных скверов и тихих каналов исторического центра Мальме. Буквально через несколько минут их сменил совершенно другой пейзаж: многоэтажные жилые корпуса, кольцевые дороги и торговые ряды. Это и был Русенгорд.

Он выглядел совсем неплохо. Наверное, район не слишком привлекателен бурными вечерами с горящими автомобилями и коктейлями Молотова, летящими под ноги. Вряд ли здесь приятно жить вдесятером в тесной, загаженной тараканами квартирке. Но в солнечный апрельский день он был таким же, как любой скандинавский квартал многоэтажек – в Хельсинки, Осло или Копенгагене. Снаружи дома выглядели ухоженными, некоторые – со свежевыкрашенными фасадами. Деревьев и зелени было очень много, а колючей проволоки, камер видеонаблюдения или стен, засыпанных сверху битым стеклом, – очень мало.

Пожив в Южном Лондоне, я знаю, во что превращается дешевое жилье, как только местные власти снимают с себя ответственность за его состояние. Но Русенгорд казался сказкой по сравнению со своими эквивалентами в Брикстоне или Кеннингтоне.

Таксист высадил меня у главного торгового комплекса – безликого низкого строения, заселенного дешевыми магазинчиками, аптекой и супермаркетом. Выглядело все это уныло, но скандинавские торговые центры вообще не бывают привлекательными, даже в самых эксклюзивных и дорогих районах. Я думаю, это объясняется глубоко засевшей в подсознании лютеранской идеей о том, что шопинг ради удовольствия – занятие постыдное и неправедное.