Но если о начале вселенной мы пока знаем сравнительно немного, о ее будущем мы можем рассуждать с достаточной степенью уверенности. Самым вероятным сценарием Стивену Вайнбергу представляется так называемое великое охлаждение… Физикам давно известно, что галактики, из которых складывается космос, движутся в разные стороны, прочь друг от друга, с момента большого взрыва… Сравнительно недавно, однако, было замечено, что скорость их разбегания по мере удаления от точки взрыва не только не падает, но напротив, возрастает. Это связано, по-видимому, с существованием во вселенной так называемой темной энергии., которую должна в числе прочего объяснить окончательная теория.
На практике, если здесь уместно говорить о практике, такая ситуация в конечном счете приведет к полному исчезновению материи в известных нам формах. По мере старения и угасания звезд, включая наше солнце, новые будут возникать все реже из-за падения концентрации материи. Настанет время, когда во вселенной не будет ни тепла, ни света, ни знакомых нам звезд или галактик. Это будет пустое и холодное пространство, в котором даже самые устойчивые элементы полностью распадутся — ни железа, ни даже водорода, а лишь невероятно редкие элементарные частицы в необъятном вакууме.
Эту грустную картину мы с вами, конечно же, уже не застанем — от нее нас отделяет количество лет с десятками нулей. Срок, отпущенный земле, на много порядков меньше — миллиарда два-три. Не так давно другой известный физик, англичанин Стивен Хокинг, заявил, что человечество просто обязано в ближайшие сто лет отправить экспедиции для освоения других планет и солнечных систем — в противном случае, считает он, человечество найдет способ положить конец собственному существованию. Эта идея явно вдохновлена террористическими актами в Нью-Йорке и Вашингтоне — Хокинг пытается, по известной пословице, убедить нас не держать все яйца в одной корзине.
Но и на это у Стивена Вайнберга есть ответ, и довольно безутешный. Он считает, что колонизация других планет в принципе неосуществима, и что доказательств далеко искать не надо — достаточно взглянуть на Антарктиду. Там уже десятки лет работают в экстремальных условиях научные экспедиции из многих стран, но никому не приходит в голову перевести Антарктиду на хозрасчет, заставить ее что-то производить и поддерживать человеческую жизнедеятельность — такой проект нам абсолютно не по силам. Можно добавить также Сахару и вспомнить советский опыт освоения сравнительно небольших среднеазиатских пустынь, единственным результатом которого стала экологическая катастрофа. Между тем, и Антарктида, и Сахара — просто райские сады в сравнении с тем же Марсом, не говоря уже о каких-то других солнечных системах. Научная фантастика нас обманула, утверждает Стивен Вайнберг — мы обречены довольствоваться только тем, что имеем, птицей в руках, а не звездолетом в гиперпространстве.
Так чем же будет отличаться мир, в котором сформулирована общая теория всего, от нашего сегодняшнего, еще не до конца просвещенного? По словам Вайнберга, эта теория убедительно объяснит нам, почему та или иная деталь нашей вселенной именно такова, как она есть. Но она никогда не объяснит нам, почему весь мир именно таков, каков он есть, и можно ли себе представить его совершенно иным. Мы вправе требовать ответа на любое как., если оно сформулировано в достаточно абстрактных терминах, но мы никогда не получим ответа на наше главное и вечное почему…
Наука — это метод поиска разумных ответов на разумные вопросы. Когда я слышу, с годами все чаще, как люди кокетливо заявляют о своем недоверии к науке, я знаю, что они не понимают, о чем говорят. Если у тебя есть конкретный вопрос, то наука представляет собой не ответ на него, а способ поиска и формулировки такого ответа. Неправильный или неточный ответ всегда можно заменить другим, но неправильный метод обязательно уведет не в ту сторону. Здесь расставлена ловушка, в которую все чаще попадаются не только обыватели, люди с улицы, но и сами ученые.
Когда Стивен Вайнберг заверяет нас, что на все наши «как» мы рано или поздно получим ответы, у меня нет оснований ему не доверять, потому что я доверяю его методу. Но когда он пытается ответить на «почему», пусть даже отвергая возможность такого ответа, он превышает полномочия, которыми облечен. Вот еще один пример такого превышения.
Взгляд на будущее человечества, который я здесь представил, не назовешь вполне радостным. Оставляя в стороне наши мрачные предсказания отдаленного будущего вселенной, мы можем, в ближайшей перспективе, открыть фундаментальные законы природы, но мы никогда не будем знать, почему они именно таковы. Судя по всему, эти законы будут вполне безличными, не выказывающими никаких признаков заботы о человеческих существах. В наших попытках понять человеческое поведение мы уже поняли, что наиболее драгоценные вещи в нашей жизни — любовь родителей к ребенку или любовь мужа и жены друг к другу — развились как результат естественного отбора, управляются химическими сигналами и могут в какой-то степени возбуждаться добавкой определенных гормонов к кровообращению. И хотя мы можем понять, каким образом мы получили ценности, которые имеем, а научные знания без сомнения улучшат нашу способность получать то, что для нас ценно, ничто в науке никогда нам не скажет, что, собственно, нам следует ценить…
Читать дальше