Ю Тыссовский - Преступление без наказания [Что произошло в Ливане]

И еще: «Вместо проведения политики, основанной на признании и учете стремлений и прав народов этого региона, мы пытались вознаградить два маленьких государства — Ливан и Израиль — за поддержку американских попыток не допустить распространения коммунизма и арабского национализма. Эти попытки не только не привели к подавлению идеологий, против которых мы выступали, но и подвергли риску выживание двух стран, которые Америка избрала своими союзниками… Используя Ливан как базу для тайных операций, Америка подорвала стабильность в этой стране…» 29

Эти слова принадлежат Уилбуру Крейну Ивлэнду, американскому разведчику с солидным стажем работы в ближневосточном регионе. Значительную часть своей книги «Карточные домики: провал Америки на Ближнем Востоке» он посвящает своим тайным связям с К. Шамуном, который во время высадки американского военного десанта в Ливане в 1958 году занимал пост президента страны. После 1958 года, и особенно после агрессии Израиля против Египта, Сирии и Иордании в 1967 году, в своей «ближневосточной игре» Белый дом делает ставку исключительно на Тель-Авив. В конце 60-х годов и в середине 70-х ареной этой политики, принявшей ярко выраженный антипалестинский характер, становится в первую очередь Ливан.

Так, хорошо известно, что сигналом к открытым выступлениям ливанской реакции против ПДС послужило распространенное 12 октября 1969 года американским посольством в Бейруте подстрекательское заявление о «гарантиях США Ливану от любой опасности, откуда бы она ни исходила». Это заявление ливанские правые круги восприняли как прямой призыв к антипалестинским провокациям. Через три дня правоэкстремистские элементы обстреляли из ракетной установки бейрутское бюро ООП. Эту акцию ливанская газета «Аш-Шааб» расценила как «империалистический и сионистский заговор с целью вызвать в стране внутренние беспорядки». Выступивший в те дни в печати председатель Ливанского комитета сторонников мира Хашим Хусейни подчеркнул: «Все ливанские патриоты ясно представляют себе цели нового американского заговора, прикрытого туманными фразами о намерении США взять Ливан под свою опеку».

В этой крайне опасной обстановке палестинское руководство призвало все прогрессивные силы к бдительности и отказу от уличных выступлений, что позволило избежать кровопролития. Тем не менее провокации ливанской армии в отношении палестинцев и левых сил привели к массовым народным демонстрациям в поддержку Палестинского движения сопротивления в Триполи, Бейруте, Сайде, Тире, Баальбеке.

Все это время в 30 милях от ливанского побережья стояли корабли 6-го американского флота США, напоминая о печальной памяти «дипломатии канонерок». Комментируя участившиеся визиты в Ливан американских официальных и неофициальных лиц, прогрессивный еженедельник «Аль-Ахбар» в те дни писал, что они «дали внутренней реакции зеленый свет для активизации заговорщицкой деятельности против палестинских партизан и национально-патриотических сил страны».

Заговор против ПДС был сорван благодаря решительным усилиям Египта и других арабских стран. При личном посредничестве президента Насера в конце октября 1969 года между правительством Ливана и ПДС было подписано Каирское соглашение, определявшее статус военного присутствия палестинцев на ливанской территории. Каирское соглашение, подтвердившее право ПДС на ведение вооруженной борьбы против Израиля с территории Ливана, разрядило нараставшую напряженность, но всем было ясно, что правохристианские силы намеревались сорвать его выполнение ливанским руководством.

Характерно в этом смысле заявление лидера фалангистов П. Жмайеля: «Только что я ознакомился с полным текстом Каирского соглашения. Было бы предпочтительнее, чтобы в Ливане не существовало ни палестинской проблемы, ни 300 тысяч палестинцев, ни партизан, ни подобного соглашения. Однако коль скоро такое соглашение заключено, пусть его выполняют те, кто его подписал».

Правохристианские круги в первую очередь пеклись о сохранении за собой контроля над командными высотами в финансово-экономической сфере (христиане владели 105 промышленными компаниями страны, в то время как мусульмане — всего 21; в области финансов это соотношение составляло 11:2, а в сфере обслуживания — 40:5). Правохристианская верхушка, выступая против ориентации Ливана на арабский мир, игнорировала экономические интересы страны, в значительной степени связанные с финансово-экономическими структурами арабских государств.