Вячеслав Рыбаков - Резьба по Идеалу

И так — что ни возьми.

От земли крестьянам до радия… Что из этого перечня мог бы включить в программу первоочередных действий непорочный контрреволюционер Голицын?

Было ли у него право на контрреволюцию? Да не больше, чем у Ленина на революцию. Вообще-то права на насилие не по закону нет ни у кого. Но что было предложить стране у того и у другого?

И уж совсем бестактный вопрос: а что было предложить стране тем, кто в 91-м в Беловежской Пуще совершал… что?

Революцию? Контрреволюцию? Антигосударственный переворот?

Увы, не контрреволюцию. Нельзя не признать: революционный потенциал был полностью растрачен Советским Союзом на его безнадёжно запутанном, бесчеловечно трудоёмком и кровавом пути к коммунизму, который, что хуже всего, и самого на поверку оказался малопродуктивной умозрительной конструкцией. Ко времени Пуши СССР уже не знал, что делать с будущим.

Тогда, может, революцию?

Мы капитулируем, всё можно будет купи-продай, и нас за это полюбят, а самых главных и богатых из нас уж так полюбят, что пустят в мировую финансовую элиту…

И всё?

И это — продукт работы целого сонмища экономистов и политологов? Аганбегянов, Заславских и прочих, несть им числа, академиков? Это — громадной стране, одной из опорных для миропорядка? В качестве её будущего? В нашем-то отнюдь не ласковом мире? Где даже в самых главных «купи- продай» странах с этим самым «купи-продай» год от году становилось всё жиже и тревожней?

Никогда не забуду, как распирало от самодовольства Ельцина на его первой постсоветской пресс- конференции, как он и не мог, и даже нужным не считал перед телекамерами, перед всем миром хоть чуточку скрыть свой отвратительный рабий экстаз. «Горбачёв после отставки просил двадцать человек охраны, но мы тут решили, что ему хватит и пяти…» Не знаю, как кто, а я уже тогда всё сразу понял и про него, и про наше будущее.

Значит, просто-напросто примитивный, вульгарный антигосударственный переворот. Переворот — потому что укромный, элитарный междусобойчик. Антигосударственный — уже потому хотя бы, что государство, в котором он произошёл, перестало существовать…

Есть ли право у языков пламени взлетать вверх, с одинаковой яростью и одинаково безвозвратно пожирая и старый хлам, и бесценные сокровища?

Есть ли право у потока воды литься вниз, когда водой пытаются сбить огонь и спасти в полыхающих руинах хоть что-то, при всём том безвозвратно губя и уродуя всё неводостойкое?

В одной из телевизионных дискуссий, на которую я случайно, переключая каналы, недавно наткнулся, некий железобетонно уверенный в своей правоте щекастый говорун, академик, кажется, договорился до того, что пора, мол, понять — Ленин был просто уголовным преступником…

Ума — палата.

Ну давайте так. Только пусть заодно попробует уговорить англичан признать уголовниками Кромвеля и Вильгельма Оранского, американцев — Вашингтона и Джефферсона, французов — Робеспьера, Марата и Наполеона, китайцев — Сунь Ятсена, Чан Кашли и Мао Цзэдуна… Или с точки зрения матёрого интеллигента уголовники бывают только в «этой стране», а за рубежом цель начинает сразу оправдывать средства?

Законы природы, разгул исторических стихий — внеправовые категории. От людей здесь зависит лишь не доводить дела до пожара, а если уж занялось, то тушить умело и вовремя. Всё, что можно прописать в законе — это уголовные санкции за неосторожное обращение с огнём или ненадлежащее исполнение пожарными своих обязанностей, повлёкшее по неосторожности смерть двух и много более лиц.

Переворот — это единственное, на что у людей действительно нет права. Потому что это просто незаконный способ борьбы за власть, сродни обычному грабежу: подкрался, огрел по башке сзади, вырвал, спёр. Никаких высоких материй. Уголовное преступление, и не более. А если при том ещё наболтал с три короба про будущее счастье народное — так подлец и преступник втройне.

Начал я с цитаты — и закончу цитатой. Не смейтесь- из «Золушки». Сказка — ложь, да в ней намёк.

«Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу — большой, а сердце — справедливым».

Никакие связи, ни с Госдепом, ни с патриотами- державниками, ни с демократическими идеалами, ни с коммунистической традицией, не помогут сделать предлагаемое тобой будущее — развёрнутым в грядущую бесконечность, а средства его достижения — честными и мирными. Если ты сам этого не сумеешь.