Вячеслав Рыбаков - Резьба по Идеалу

В итоге они стали предельно эгоистичными и озлобленными. Сильные люди во гневе могут сокрушить всё вокруг, потом они же вновь отстроят; эти — безнадёжно слабы и потому от злобы своей лишь исходят на желчь и глумление, зато — постоянно. Им должны все, они — никому ничего, потому что они центр мира, пупы земли. Они не ведают благодарности: родители мне и так все и всегда должны, причём — по первой же просьбе, в наилучшем виде и безо всяких условий, задаром. Сострадания они не ведают тоже: всю наличку отцу на операцию грохнули, а он всё равно сдох, сволочь, чёрта с два теперь с матери на байк допросишься; украсть из дому что-нибудь, что ли?

Счастье Франции, что её судьбу — во всяком случае, пока — не решают люди такого склада. Хотя тотальное измельчание лидеров очевидно, и не только во Франции. Вспомнить былых правителей, что, отнюдь не будучи ангелами, были личностями, с которыми незазорно и не бессмысленно иметь дело — де Голль, Аденауэр, Миттеран… да тот же Черчилль, в конце концов. Эти люди помнили войну, помнили, что такое посылать своих на смерть тысячами и что такое спасать своих десятками тысяч. И их избиратели тогда все это тоже прекрасно помнили и знали цену словам и делам. Знали цену роковым ошибкам. Но теперь псевдогуманистическое камлание, повторение с зажмуренными глазами общечеловеческих мантр заменяет им все попытки понять, что происходит и что с этим делать; в конце концов, всё равно всё сделает Америка, а с нас, мол, взятки гладки.

Это как если бы начитавшийся в детстве «Трёх мушкетёров» и «Айвенго» мальчишка так до шестидесяти лет и хватался бы по любому поводу за игрушечную шпагу или деревянный меч вместо того, чтобы пропылесосить квартиру, сменить пелёнку внучке, проверить мотор машины перед дальней поездкой… Пропылесосит мама, пелёнку сменит няня, механику проверит папа, а я с них строго спрошу, если что не так, потому что я знаю истину, я «Айвенго» читал, я благородный рыцарь.

Но даже Олланд, хоть и носил табличку насчёт Шарли, всё ж таки не совсем ещё Шарли.

У нас же получилось так, что именно интеллигенты этого замеса, несколько посолидневшие с 79-го года, но ни на гран не повзрослевшие и не поумневшие, в конце 80-х получили возможность вершить судьбу Отчизны и её союзных республик. С предсказуемым результатом. Что они знали о стране, которой взялись управлять, кроме того, что можно было вычитать из научной антисоветчины? Её-то, благодаря социальному положению родителей и сызмальства блестящему образованию, они могли штудировать грудами невозбранно с младых ногтей. Теоретики… До сих пор настаивают, будто в наших-то широтах теплосети надо во что бы то ни стало сделать рентабельными, не то бизнесу убыток, — а страшней убытков бизнеса ничего и быть не может… Страшнее кошки зверя нет. Так о чём тут говорить?

А если инфантильные люди встают во главе государств, целые государства могут начать вести себя, как инфантильные люди.

Штука в том, что Россия не могла себе позволить терпеть такую власть долго. Ведь ей приходится заботиться о себе только самой, а стало быть, самой иметь дело с реальностью. У нас теперь тех, кто Шарли, мало-помалу выдавливают обратно в их валютные песочницы; они же, ничего за полтора десятка лет не сумев и всё равно ничего не поняв, обижаются, в качестве психологической защиты называют себя «лучшими людьми», «совестью нации», а всех остальных — «протоплазмой», «биомассой», «враждебной окружающей средой». Детский сад. У меня какашка — самая толстая, и писаю я выше всех! Не веришь? Тогда я сейчас прямо на тебя написаю!

Ну что с тебя возьмёшь… Писай, у нас демократия… Только смотри, кончик не отморозь.

Но дела вести имеет смысл только с теми, кто сам отвечает за себя. Только его слова что-то значат. Даже если он тебе врёт, в его обмане куда больше смысла и надёжности, чем в самом искреннем лопотании распустившего хвост павлина, у которого семь пятниц на неделе.

Независимость надо выстрадать. Действительно независимым можно было стать лишь в ту пору, когда успех и неуспех народа решался его собственным плугом и его собственным мечом. В кредит от МВФ самостоятельность не получишь. Нету её у МВФ, и никогда не было, и быть не может. Когда государственность тебе дают на блюдечке с голубой каёмочкой, пусть даже из лучших побуждений, на самом деле это не государственность. Это этнографическое фиглярство. Это кормушка для бездельников и болтунов. Это рейдерский захват общенародной собственности. Это свобода отвечать злом на добро.